Проданная королева - стр. 22
Сейчас, схватив в охапку бабу, эту бомбу замедленного действия, которую ему подсунули, Селим помчался в свой тайник, где саркофаг хранился в бронированной комнате. Время поджимало страшно, он так торопился избавиться от женщины, что был готов напрячься и вытерпеть что угодно.
***
Для Мирославы происходившее в тот момент воспринималось как какой-то непрерывный затяжной прыжок. Наверное, это ей снилось, потому что иначе как кошмаром назвать было невозможно. Или она все-таки умерла? Муть...
Непостижимые картины разных миров сменялись постоянно. А этот странный толстый чернявый мужчина в сползшей набок арафатке, так похожий и одновременно не похожий на черта, таскал ее за собой. Она слышала, как тот причитал и ругался. Не понимала слов, но общий смысл был ясен. Чернявый черт в арафатке был страшно зол и страшно испуган.
Трезво оценить ситуацию не получалось, перед этим ее накачали наркотиками, и через призму замутненного сознания все плыло, воспринимаясь искаженно. Силы таяли, в конце концов, Мирослава лишилась чувств окончательно. Но перед этим успела услышать крик облегчения, видимо, мужик, таскавший ее за собой, нашел, что искал.
Сильный толчок, ее словно вбросило во что-то вязкое. А потом опять накрыло темнотой.
5. глава 5
Было темно и плохо, непонятно... А потом сквозь густой мрак забрезжил бледный свет, и стали потихоньку пробиваться звуки.
Шжжжж... шжжжж... шж...
Тихое жужжание, шелест. Негромкое шуршание одежды. Легкий стук, будто поставили что-то керамическое. Кувшин, или кружку.
Странные звуки вторгались в сон. Она вслушивалась уже некоторое время, тщетно заставляя себя проснуться. Тело было непослушным, каким-то дискомфортным и ватным. Каким-то... словно одежда с чужого плеча. Хотелось напрячься, сделать хоть какое-то, хоть маленькое движение, чтобы доказать самой себе, что она жива. Но тело не двигалось.
Да и мысли плававшие как умирающие мухи в клейстере были странными. Потому что она не могла понять, где она, что происходит. Вспомнить, что было раньше, никак не удавалось, память раздваивалась и ускользала. И что хуже всего, никак не получалось вспомнить свое имя. Как так?
Наконец титаническим усилием удалось издать полувздох-полустон и шевельнуть головой.
Тихое жужжание тут же прервалось, короткий стук дерева о каменный пол, и она услышала:
- Миледи, миледи! Эрвиг, беги скорее, скажи лорду Балфору, что миледи очнулась!
Негромкий голос. Молодой, звенящий волнением. Девушка.
Но речь? Она почему-то была уверена, что речь ей не знакома, но непонятно каким образом, понимала... Что происходит?