Проданная. Игра в чувства - стр. 27
И вот сегодня наша экстравагантная пара пришла на тусовку в ноябре без верхней одежды. Что и озадачило работника галереи.
Лекс невозмутимо забрал у парня буклет и повёл меня к лестнице на второй этаж.
Широкое мраморное великолепие было само по себе произведением искусства. Бело-серая красота подчеркнутая множеством оттенков зеленого – перила густо оплетало растение с мелкими листочками.
Наверху нас встретили громкая музыка, обилие красок и толпа разодетых людей.
Увидев весь этот цвет общества, мне захотелось сбежать. Так сильно, что я даже сделала шаг назад.
Орлов тут же положил руку мне на поясницу и, наклонившись, прошептал:
– Не нервничай, все будет в порядке.
–Нас раскусят за пять минут, – обреченно пробормотала я.
– Нет. Не раскусят. Мы справимся.
Мне бы такую уверенность…
Лекс легонько подтолкнул меня в сторону толпы. Мне очень хотелось оттянуть этот момент. Но поздно. Нас уже заметили.
Какой-то взъерошенный парень подлетел к нам и хлопнул моего фиктивного мужчину по плечу:
– Лекс, сколько лет сколько зим! Как твои дела? О! Оооо! А это что за красотка?! Мадемуазель, я очарован, – он шутливо поклонился. – Могу ли я вас угостить вкуснейшим шампанским, раз уж ваш спутник не догадался?..
– Не можешь, – холодно прервал (наконец-то!!!) Орлов бесконечный словесный поток парня. – А будешь строить глазки моей женщине, получишь по носу.
Мой мозг орал во все горло, что это всего лишь притворство. Но сердцу все равно было приятно это слышать. Слишком приятно.
– Представишь нас? – тихо попросила я.
– Знакомься, любимая, это хозяин сегодняшней выставки. Его художественная шизанутость сам Гоша Стрельницкий. К несчастью не только талантливый художник, но и мой одноклассник. А это, Георгий, Лика. Как ты уже понял, моя девушка.
Из всего этого мой все еще перегруженный мозг выловил только то, как естественно из уст Орлова прозвучало слово «любимая».
Покраснев, я кивнула художнику и отвернулась. Сделала вид, что сосредоточенно осматриваюсь, пока мужчины беседуют.
Второй этаж представлял собой огромное светлое помещение. Вдоль стен висели картины. Висели они и на длинных шнурах в центре зала. Эта цепочка из полотен визуально делила его на две части.
Хаотично были расставлены высокие тумбы, на которых располагались небольшие скульптуры.
И везде кружили люди. Мужчины в дорогих костюмах при галстуке. Женщины, сверкающие в свете ярких точечных ламп, не хуже новогодних елок…
Я почувствовала себя лишней на этой демонстрации благополучия.
Словно почувствовав мою возрастающую панику, Лекс мягко приобрёл меня за талию.