Проданная чудовищу - стр. 19
– Всем встать и пройти в санитарную зону!
Я поморщилась, пытаясь понять, кому пришла в голову глупая идея поставить мне на будильник этот вызов. Точно знала, что молчать не буду и придумаю в ответ что–то пакостное. Карканье вороны или рёв буйвола, например. А еще лучше – отключу будильник. Больше пропусков – веселее жизнь! А веселье наши преподаватели могли устроить такое… Что может быть лучше мести чужими руками?
– Всем встать и пройти в санитарную зону! – повторил голос, и я резко открыла глаза. Услужливая память очень вовремя прокрутила то, что со мной произошло накануне.
– Каролина, не сиди. Вставай! – поторопила Николь, подруги по несчастью стояли рядом.
Это я, что ли, самая последняя проснулась?
Похоже, на меня местное успокоительное действует сильнее, чем на остальных. Или это нервная система отключает организм в попытке пережить страшные новости о моем новом социальном статусе?
Глядя на остальных, поднялась. Чего там надо сделать? Пройти в санитарную зону?
– Мы уже прилетели? – спросила девчонок, холодея от этой мысли.
– Не ясно, – ответила Эми. – Но душ приму с удовольствием. А дальше… дальше постараемся выжить. Да, девочки?
– Надеюсь, то место, куда мы прилетели, и то, чем нас заставят заниматься… – Николь шмыгнула носом и не закончила мысль. И так все было ясно. Страшно было всем, только если мы пытались держаться и временно словно отложили мысль о своем будущем, Ник боялась вслух за всех.
– Эй! – воскликнула Бренда, привлекая внимание. Она теребила майку, что доходила до середины ягодиц, но это не мешало ей возмущаться. – А где моё нижнее бельё? Я положила его под подушку, когда легла. Фетишисты проклятые, верните!
Девушка погрозила кулаком в сторону, откуда доносился голос, и почти сразу охнула от боли, прижав руку к груди. На глазах Бренды выступили слёзы, и Николь тут же подскочила к кузине, пытаясь утешить, поддержать.
Не нужно разъяснений, мы всё поняли.
– За неповиновение правилам господина следует наказание, – провозгласил ненавистный голос. Фантазия добавила инфернальный смех за кадром. Хорошо, что наш надсмотрщик или машина, кто его знает, что у них здесь и как работает, не расхохотался на самом деле. Неприятностей и унижений нам и без этого достаточно.
– Прекратите, пожалуйста. Ей ведь больно, – попросила Николь. – Мы все поняли и будем вас слушаться.
Бренда выдохнула, утерла взмокший от напряжения и боли лоб. Все выдохнули.
В следующий момент правая стена нашего помещения растворилась, открывая вид на несколько вертикальных стеклянных капсул диаметром с метр. Они мерцали, словно на них был нанесён тончайший слой серебра, по поверхности сновали уже знакомые нам почти всемогущие огоньки.