Продана Зверю - стр. 3
- Знаю, - его руки на моих плечах, как разряды тока по оголенным нервам.
- Так чего зависла, выход там, - отпускает меня. Рукой в направлении двери указывает. Лицо непроницаемое, смотрит, будто сквозь меня.
Не узнал. Как нож воткнул в сердце и несколько раз прокрутил. А что я ожидала? Все верно… Надежда, что узнает, была минимальной. Но и у меня выхода нет. Я должна хотя бы попытаться, как бы это унизительно ни было. Зверь – это мой единственный шанс избежать участи стать вещью гробовщика.
- Сейчас будет аукцион, - запинаюсь, смотрю в холодные глаза, дрожу, - Вы не могли бы купить меня?
- Зачем? – низкий, рокочущий голос опутывает словно плеть.
У меня есть ответ на его вопрос. Только не могу сказать ту правду. Придется пойти по унизительному пути. Главное – пусть купит. Именно он, и никто другой. В нем вижу призрачный шанс на спасение.
- Иначе меня заберет жуткий человек, он меня растерзает, - облизываю пересохшие губы. – У меня нет выбора… пожалуйста…
До чего я докатилась, умоляю купить меня, теряю остатки гордости. Впиваюсь ногтями в свои ладони до крови, хочу физической болью заглушить сжигающий меня стыд.
Я ведь ничего о нем толком не знаю. А вдруг он окажется еще хуже? Хуже, чем гробовщик? Навряд ли.
- Какое мне дело, кто тебя купит? – усмехнулся, жестко, зло, равнодушно.
Вот это равнодушие, оно бьет сильнее всего. Он возвышается как скала, одним взглядом ставит на колени. Заставляет почувствовать себя ничтожеством. И при этом пробуждает во мне водоворот ярких красок, сметающий все на своем пути. Даже остатки моей гордости.
- Я девственница… и… - его аура подавляет, лишает способности думать, говорить.
Мне бы принять соблазнительную позу, продать себя, вспомнить мерзкие уроки. Сейчас это все пригодится. На кону моя судьба. Какое-то глубокое внутренне чувство подсказывает – именно в его руках все. Я в его руках уже давно. Только вряд ли ему это нужно. Но и мне надо использовать шанс, не просто так я оказалась в этом ресторане. Это знак, выход.
В моих глазах мольба, в его по-прежнему равнодушие.
-Ты посредственный, второсортный товар, - каждое слово хлещет меня по щекам. Пробирается под кожу и расползается там гремучей отравой.
Образ, увиденный тогда, рушится на глазах, покрывается черными пятнами. В памяти всплывает образ гробовщика. Нет, все же пусть лучше зверь.
- Вы недооцениваете, - беру палец в рот и с придыханием его облизываю, прикрываю глаза и издаю стон, - Насколько может быть благодарна девушка, оказавшаяся в беде.
В карих ледяных глазах появился едва различимый интерес.