Прочитай меня - стр. 5
Я успела прийти в себя, поэтому подмигиваю и весело отвечаю:
– Еще бы, целых пять лет мылась!
– Теперь не получится называть тебя оборвашкой… ладно, будешь Алей.
– Нет уж, не станем нарушать традиции. – Я смеюсь, но внутри поднимается горечь. Победа оказалась слишком легкой, и это неправильно. Невозможно так быстро перечеркнуть прошлую боль.
Карина смотрит на меня с сомнением и хмурится.
– Ты не обижаешься за прозвища? В детстве ты плакала, когда тебя дразнили. Тупой оборвашкой, дурной овцой, помнишь?
Сама она никогда меня не дразнила, но и защищать не спешила. Иногда я задавалась вопросом, кто хуже – те, кто причиняет боль, или те, кто равнодушно проходит мимо.
– Кто прошлое помянет… – снисходительно машу рукой.
Голос срывается, внутри все горит, словно кислоты глотнула. Я предаю себя, потому что «обижаться» – это слишком мягко сказано. Я болела чужими насмешками и злыми словами. Дети бывают безжалостны. Для них я была тупой оборвашкой – из-за внешнего вида и потому что читала и писала с трудом. А фантазия у меня всегда была бурной, я придумывала истории и сказки. Дети слушали, удивлялись, а потом дразнили меня с удвоенной силой, потому что тупая оборвашка не должна казаться им интересной. Потому что выделяться из толпы бывает опасно.
В поговорке все четко прописано – кто прошлое помянет, тому и глаз вон. И я бы пожелала «глаз вон» всем и каждому, кто меня обижал, но я не из мстительных. Я приехала на вечер встречи, потому что мне надоело быть раненой прошлым. В школе я не смогла защититься от обидных слов, они въелись под кожу, в самое нутро, и давно пора вырвать их оттуда. Закрасить прошлое новыми событиями – например, восхищением одноклассников. Может, тогда я найду то, о чем мечтала с детства – волшебное «однажды».
Однако впечатлить одноклассников оказалось слишком легко. Брендовая одежда, красивая внешность – и дело сделано. Но от этого внутри ничего не изменилось, и я сжимаю край парты до белых костяшек и не знаю, что делать дальше. Собиралась прийти, поразить – и все. Золушка исчезнет с бала, не разбрасывая обувь. Особенно ту, что у меня на ногах, – на такие деньги можно безбедно прожить три месяца. Я поразила одноклассников, это точно, но не хватает реакции Никиты Королева. От волнения я до сих пор не рассмотрела всех присутствующих. Как только успокоюсь, пробегусь взглядом по классу и…
При мысли о Никите по коже бегут сотни молний.
– Ну, ты даешь! Всех на лопатки уложила. Мужики закапали парты слюной, – завистливо шепчет Наташа, теребя неизменный хвостик на макушке.