Прочитай меня - стр. 29
Не успеваю в этом разобраться, когда уже знакомая брюнетка подсаживается ближе и начинает допрос.
– Аля, я слышала, что вы визажист?
– Да. – Стараюсь казаться дружелюбной, хотя бы для того, чтобы предотвратить очередную драку.
– Можно записаться к вам на прием?
Брюнетка выглядит прекрасно, над ней поработали профессионалы. Моя помощь ей не нужна, но она хочет выведать секрет наших с Никитой отношений. Я не собираюсь обсуждать мои планы, поэтому обещаю перед отходом оставить ей номер телефона. Другими словами, лгу.
– Теперь понятно, почему вы так хорошо выглядите, – вы профессионалка, – громко говорит она с победной гримасой.
Я не реагирую на неуклюжую попытку меня оскорбить, это бессмысленно и неинтересно.
Однако Никита не упускает возможности вернуться к прошлому спору.
– Приятно быть с женщиной, которая за собой следит, а не разъедается, как свинья, – приподнимает бровь, оглядывая брюнетку.
Та скрипит зубами, на ее скулах расползаются красные пятна. Она вот-вот сорвется. Проводит ладонью по своим широким бедрам и прерывисто дышит. У нее красивая фигура, а Никита дразнит ее, пытаясь задеть и обидеть.
Так, как дразнил меня.
– А что будет, если я располнею? – спрашиваю, щурясь.
– Нет, ты не располнеешь, – уверенно и без заминки отвечает Никита. – Ты уже была толстой и знаешь, как это противно.
На нас смотрят все окружающие. Вернее, на меня. Еще бы! Слова Никиты отвратительны, у него нет никакого речевого фильтра.
Я растягиваю губы в улыбке, они кажутся резиновыми. Если покажу свое истинное отношение к Никите, то уже не смогу остановиться. Слух о том, что Королев нанял сыну спутницу с целью впечатлить элиту, будет слишком разрушительным для всех нас.
Глубокий вдох не добавляет спокойствия. Ярость струится по телу, требуя выхода.
Меня выручает случайность: отец Никиты вступает в торги. Вокруг начинается оживление, его подбадривают, желают удачи.
Над равномерным шумом раздается громогласное заявление Никиты: – Круиз?! Ты серьезно, а, пап? На фиг тебе это?! Будешь блевать от качки и обсуждать пенсию со стариками?
Королев-старший бледнеет до синевы, кажется хрупким и ломким, несмотря на немалый вес.
Я тщательно изучаю люстру, представляю, как ее снимают для чистки, как протирают каждую хрустальную каплю. Заткнуть Никиту я не могу, только если кляпом. И уйти не могу, не сейчас. Если спутница Никиты сбежит во время аукциона на глазах у всех, это добавит проблем его отцу, а я не могу так поступить.
Как будто этого позора мало, один из мужчин за столом обращается ко мне.
– Это правда, что вы были влюблены в Никиту со школьных лет?