Пробужденные фурии - стр. 76

– Ага, так ему и скажу, – Лазло закатил глаза. – Или нет. Эй, Микки, не хочешь присоединиться, побудешь моральной поддержкой?

Я моргнул.

– Э-э, да. Конечно. Ки, Яд? Кто-нибудь из вас возьмет жука?

Киёка соскользнула с пассажирского сиденья и легко подскочила к жуку. Лазло присоединился к Оиси и оглянулся на меня. Показал головой в центр лагеря.

– Ну пошли. Раньше начнем, раньше закончим.

Курумая – пожалуй, предсказуемо, – был не очень рад видеть членов команды Сильви. Нам вдвоем пришлось ждать в неотапливаемой внешней комнате командного баббла, пока он занимался Оиси и расквартировывал его людей. Вдоль перегородок стопками стояли дешевые пластиковые стулья, а на экране в углу без звука мелькали мировые новости. На низком столике светилось инфополе с открытым доступом для любителей подробностей и пепельница для идиотов. Наше дыхание слабо клубилось на воздухе.

– И о чем ты хотел со мной поговорить? – спросил я Лазло и дыхнул себе на руки.

– Чего?

– Колись. Моральная поддержка тебе нужна не больше, чем Яд и Ки – хрен. Что у тебя?

На его лице появилась улыбка.

– Ну, знаешь, я про этих двух давно уже сомневаюсь. Аж ночами не сплю.

– Лаз.

– Ладно-ладно, – он оперся на стул здоровым локтем, закинул ноги на низкий столик. – Ты был с ней, когда она очнулась, да?

– Да.

– Что она тебе сказала? На самом деле.

Я повернулся к нему всем телом.

– Как я вчера ночью и рассказал. Ничего внятного. Просила о помощи. Звала людей, которых там не было. Чепуха. В основном бредила.

– Ага, – он раскрыл ладонь и изучил ее с таким видом, будто это какая-то карта. – Понимаешь, Микки, я водомерка. Ведущий водомерка. Я выживаю, потому что все вижу краем глаза. И сейчас я краем глаза заметил, что ты смотришь на Сильви не так, как раньше.

– Неужели? – мой тон остался разговорным.

– Ужели. До прошлого вечера ты смотрел на нее так, будто ты голодный, а она вкусная. А теперь, – он посмотрел мне в глаза, – ты что-то потерял аппетит.

– Ей нехорошо, Лаз. Больные меня не привлекают. Он покачал головой.

– Не сканируется. Она была больной с самого случая на посте прослушки, а голод у тебя не унимался. Может, утих, но оставался. А теперь ты смотришь на нее так, словно чего-то ждешь. Словно она бомба какая-то.

– Я за нее переживаю. Как и все.

А под словами, словно термоклин, протекла мысль. «Значит, ты выживаешь, потому что хорошо видишь, Лаз? Чтобы ты знал, если об этом говорить, то можно и погибнуть. В других обстоятельствах со мной ты был бы уже мертв».

Мы посидели бок о бок в коротком молчании. Он кивнул.

– Значит, не расскажешь, а?