Про баб-с - стр. 6
И ведь не обманула. Вышла из воды и давай отряхиваться как собака, только брызги во все стороны полетели, потом давай по земле кататься, перья сушить – ну, точно, наш Трезор. На этом не успокоилась, стала показывать, как червяка охранять. Только лаять у нее не получалось.
Самое замечательное началось, когда она за Хозяйкой стала ходить и её охранять. Хозяйка Уточкины странности заметила и говорит: «Как щенок за мной следом ходит. Порода что ли такая?». Стала новенькую Нюшей звать. Мы все оставались просто утками, а она – Нюша. Принесет Хозяйка таз с едой и первым делом зовет: «Нюша! Нюша! – а уж потом всех остальных, – Утя! Утя! Утя!» Обижались многие, особенно Главная утка, но помня про падение Главного гуся, на конфликт не решалась.
Все случилось осенью. Уже заморозки начались, близился День забоя. Все со страхом его ждали, Нюша ничуть не тревожилась, напротив, оживилась и все твердила: «Наконец-то я стану собакой». Внимания на нее не обращали, давно решили – ненормальная. И вдруг, Нюша пропала. Вечером, как всегда, уснула, прижавшись к моему боку, а утром исчезла без следа. Хозяйка звала её долго-долго, привела Хозяина, он все щели проверил, даже на потолке, все искал лисий лаз. Но никакого лаза не обнаружил. Обыскали все кусты вокруг дома, звали-звали Нюшу, но она так и не откликнулась. Хозяйка еще долго, заходя в птичник, искала Нюшу глазами.
Настал День забоя. Обычный страх, паника, темнота сменились теплым покоем в яйце. День рождения, первая травка, первый червяк. Про Нюшу я, разумеется, забыла. Однажды к сетке птичника подбежал щенок и стал тявкать на меня. Я на всякий случай отошла в сторонку, но не испугалась, знала – ему меня не достать. А он все лаял и лаял, но вдруг заговорил по-утиному: «Совсем забыла, что ты не помнишь по-собачьи». Я опешила, только таращилась молча, глупая утка. «Что же ты, совсем меня не помнишь? Ведь я – Нюша!». И тут я все вспомнила, но ответить не успела. Хозяйка закричала: «Нюша! Нюша, ко мне, что ты там забыла, у птичника?».
После нашей встречи я твердо решила в следующий раз стать собакой и начала тренироваться, как Нюша раньше. Но выходило у меня плохо, я не помнила, как это делается. Чем больше я весила, чем ближе был День забоя, тем меньше верила, что у меня получится. И однажды, когда погас свет, вместо того, чтобы вспоминать, заснула с мыслью: «Зачем? Мне и так неплохо. Главное, пережить День забоя, дальше все снова будет прекрасно». И перестала тренироваться, набрала хороший вес, даже больший, чем у Главной утки. И когда подросшая Нюша подходила к сетке и звала меня, делала вид, что не слышу.