Призыв - дело серьезное. Ошибка в ритуале - стр. 50

— Гас! Какими судьбами? — Рыжий жизнерадостно машет ему резиновой рукой.

Точнее, пытается и сносит со стола любимую чашку Гейл. Я успеваю среагировать и мгновением раньше призываю Буча. Чашка падает прямо на мохнатую зеленую шкуру моего фамильяра. Не разбилась! Под благодарным взглядом Рыжего ставлю ее на прежнее место раньше, чем проклятийница оборачивается. Фух! 

Наблюдавший нашу перепуганную пантомиму гость, не подает виду.

— Пригласите внутрь? — загробным голосом интересуется он.

— Прекращай дурью маяться, Тамбертон, — кривится Гейл. — Ты же не кровосос какой-нибудь. Тебе приглашение не нужно.

На бледном лице, обрамленном смоляными волосами до плеч, прозрачными голубыми топазами сияют живые глаза.

Гас выглядит колоритно. Одет он, как обычно, во все черное, а на бледном лице, обрамленном смоляными волосами до плеч, прозрачными голубыми топазами сияют живые глаза. Такой поразительный контраст!

Черное он, кстати, носит не потому, что некромантам запрещены другие цвета. Девчонки с его факультета как-то раз психанули и, сговорившись, целый месяц носили только розовое, назло всем. Просто нашему Гасу нравится его мрачный образ. Он и Рыжий представляют собой забавный тандем — ахроматический некрос, и обожающий яркие цвета ведун-артефактор. До сих пор удивляюсь, как они сошлись? Один язвительный и недовольный напоказ, другой — в любой ситуации лучащийся хорошим настроением. Ну или почти в любой…

 Остановившись перед Рыжим, некромант рассматривает его несколько долгих мгновений, и тяжко вздыхает, закатив свои нереальные глаза, подведенные темным:

— Какими судьбами, говоришь? Так и знал, что тебе помощь понадобится. Как только услышал про очередную безнадежную затею, так и понял.

— Какую еще затею? — спрашиваем хором с Гейл.

— Любовное послание, — ехидным тоном сдает друга Гас. — Всю ночь не спал, стихоплетствовал. Хотел сюрприз тебе сделать. Прямо на двери признание выцарапать собирался, да? Понятно, от чего руки пострадали. А с ногой-то чего?

— Пнул дверь, когда рассердился, — ворчит артефактор.

— Дверь он пнул, значит, — понимающе повторяет некромант.

Теперь понятно за что поплатился Рыжий! А нечего двери пинать!

— Когда его отпустит? — интересуется Гас.

— Уже скоро, — жмет плечами проклятийница. — Наверное…

— Эй! Что значит «наверное»? — беспокоится артефактор.

— То и значит, — огрызается Гейл. — Проклятье экспериментальное, я точно не могу сказать.

— До смерти это в любом случае пройдет, — глубокомысленно изрекает некромант, и Жак делает такое перепуганное лицо, что мы смеемся.