Призванные, избранные и верные - стр. 15
Через час батюшка поднялся, чтобы нас проводить.
– Можно мне еще прийти на днях?
– Приходите… буду очень рад. Я, видите, свободен теперь…
Я поцеловала его благословляющую руку, легкую, почти бесплотную.
У двери обернулась. Отец Александр стоял вполоборота и пристально, с забытой на губах улыбкой смотрел мне вслед.
Мы думали об одном: что видим друг друга в последний раз.
Через день, закончив лечение, отца Александра выписали из больницы, и он уехал домой.
Через месяц он умер.
Отпевали его в Двуречках. Все три дня, пока он лежал в храме, к нему шли люди, которых он двадцать лет крестил, причащал, венчал; плакали, говорили слова благодарности, запоздалые, как мои хризантемы, читали над ним Евангелие.
На кладбище над открытой могилой архиерей сказал речь и первым бросил на крышку гроба горсть промерзшей земли.
Ни одной из дочерей отца Александра не привелось надеть подвенечное платье матушки, вышитое светлыми шелками, – так сложилась жизнь.
Через несколько лет, в возрасте около тридцати, в опустевшем отцовском доме умерла от рака Нина.
Незадолго до смерти она нашла в богослужебных книгах и переслала мне пасхальную открытку без адреса, написанную уже слабой рукой отца Александра.
С волнением прочла я слова: «Христос воскресе!», дошедшие как будто из жизни иной, и дальше строки из послания апостола Павла, повторяющиеся в чине Крещения:
…Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним, зная, что Христос, воскреснув из мертвых, уже не умирает: смерть уже не имеет над Ним власти.
1990 г.
Призванные, избранные и верные
Повесть
Бог есть свет.
Первое послание Иоанна 1:5
Веруйте в свет, да будете сынами света.
Евангелие от Иоанна 12:36
«Веруйте в свет…»
Благодарю Тебя, Господи, за то, что Ты сотворил море.
Я отдыхаю на южном берегу в двухэтажном доме с садом – резиденции митрополита Азарии. Владыка предложил мне погостить здесь, пока сам он служит в кафедральном соборе в Тбилиси. Дом пустует, и я занимаю весь второй этаж: одну из комнат для гостей – приезжающего с владыкой духовенства, и просторную трапезную с иконами и портретами прежних епископов.
Комнаты выходят на застекленную террасу, с нее вниз ведет широкая лестница.
Из распахнутых окон террасы видны заросший сад с кустами мелких белых роз и каменная ограда. За воротами – постриженные кроны лип по сторонам улицы и двор старого дома с деревянными балконами и заплатами на крыше. Сад огражден с двух сторон, с третьей его замыкает глухая кирпичная стена дома.
Утра и вечера я провожу на море. Мне нравится уплывать далеко за буйки по закатной дорожке. Я погружаюсь под воду, вижу разлитое в ней свечение, бледное в зеленоватом, будто расходящееся из глубины лучами, или лежу на воде, раскинув руки, глядя в подсвеченные закатом облачка. И в меня переливается радость, будто я вбираю ее зрением и кожей из света, воздуха и моря.