Размер шрифта
-
+

Призвание – писатель. Том 1 - стр. 9

Сверкает под морозом,
Как будто нечто навсегда
Исчезло виртуозно.
К колодцу вернуться нет сил,
А мачеха дома ждёт…
Вот снег завьюжил, закружил,
В её груди обида жжёт.
«Зачем судьба обижает,
Ты дай мне ответ, Луна,
Хочу до тебя добраться,
Испила я горечь сполна».
Луна, услышав стенанья,
К ней подлетела ясна,
По волосам погладила:
«Ты будешь мной спасена».
Несущая воду Айзада
В ночи на Луне видна,
Живёт она очень счастливо,
Лунная Айзада.

(Перевод с кыргызского Наргисы Карасартовой)

Борис Алексеев

Москвич, родился в 1952 г. Профессиональный художник-иконописец. Член Московского Союза художников. Имеет два ордена РПЦ: орден Сергия Радонежского III степени, орден Андрея Рублёва.

В 2010 г. обратился к литературе. Пишет стихи и прозу.

В 2016 г. принят в Союз писателей России.

Серебряный лауреат Международной литературной премии «Золотое перо Руси» за 2016 г.

Дипломант литературных премий Союза писателей России: «Серебряный крест» (2018 г.), «Лучшая книга года» (2016–2018 гг.).

В 2019 г. награждён медалью И. А. Бунина «За верность отечественной литературе».

В 2020 г. награждён почётным званием «Заслуженный писатель МГО Союза писателей России» и медалью МГО СПР «За мастерство и подвижничество во благо русской литературы».

В 2021 г. награждён медалью МГО СПР «Цветаевские костры».

Любовь на выселках у Бога

рассказ

Полина мечтала рисовать Бога. Год назад девушка окончила иконописные курсы при храме святителя Алексия и была принята в местную артель «Изограф». Трудилась, правда, больше на подхвате, но от работы к работе её навыки в церковном художестве росли, а иконописные задания усложнялись.

– Умница, Полина, толк будет, – заметил как-то глава артели, «бригадный генерал» Григорий.

1

Случилось Григорию с товарищами расписывать храм на Ставрополье. Впрочем, началась эта история гораздо севернее, обыкновенным, ничем не примечательным июльским утром…

В квартире на Волхонке раздался телефонный звонок.

– Здравствуй! Здравствуй, брат Григорий! – в трубке послышался знакомый голос священника Михаила. – Помнишь ли меня, Гришенька? Скажу без предисловий: нужда к тебе имеется великая. Попустил я позор, прости господи! Позволил нечестивцу храминушку мою посечь кистью поганой. Уж такой блуд на Божьих стенах намалёван! Чую, развалятся вековые камушки, не вынесут сущего позора. Исправить бы. Приезжай, не откажи! Славной дружине твоей поклон. За вас, честных богомазов, день и ночь Бога молю. Приезжай, приезжай, брат!..

Баритон отца Михаила, сдобренный южнорусскими оборотцами да прибаутками, ещё долго звучал в трубке. Григорий слушал и невольно думал о своём: «Отец Михаил… Сколько ж не виделись, лет десять, поди. Настоящий русский батя, борода в капусте, а мысли прямиком до Бога летят. И возвращаются крылатые, как ангелы…»

Страница 9
На следующую страницу