Призраки существуют - стр. 17
Теперь у него установился неизменный распорядок дня. Сразу по окончании занятий в школе он, забежав домой с очередной книжкой подмышкой, направлялся в свое старое укромное место, где когда-то два раза в месяц пережидал приступы пьяного отцовского гнева – полуразвалившийся амбар на краю поселка. Здесь было тихо и спокойно, а приход сюда незваных гостей практически полностью исключался. Смущало лишь то, что с каждым днем осень набирала все большую силу, и температура опускалась все ниже. Приходилось подстраиваться и одеваться теплее в связи с тем, что приходить к нему домой Шептун отказался наотрез. Так они и встречались ежедневно в старом амбаре, а по выходным, когда в школу идти было не нужно, он сбегал из дома сразу после завтрака.
Дни летели за днями, одна книга сменяла другую, благо недостатка в них не было – как ни странно, в этом заштатном поселке имелась вполне приличная библиотека, где он слыл завсегдатаем и имел весьма недурные отношения с библиотекаршей.
Дружба, какой бы крепкой она ни была, не может протекать без разногласий, хоть и изредка, но возникающих между друзьями. Так было и у них. Время от времени споры возникали, и касались они в основном обсуждений прочитанного, а один раз дело дошло даже до крупной ссоры, произошедшей после прочтения самого необычного произведения Роберта Льюиса Стивенсона, а именно повести «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда». Книга очень понравилась им обоим, и по сложившейся традиции они принялись пылко обсуждать прочитанное, в результате чего между ними разгорелся жаркий спор на предмет того, насколько их взаимоотношения похожи на описанные автором книги взаимоотношения между Джекилом и Хайдом. С пеной у рта он пытался доказать Шептуну, что за исключением некоторых различий, доктор Джекил и мистер Хайд по своей сути являются им чуть ли не двоюродными братьями. У Шептуна, в свою очередь, на этот счет была своя точка зрения, основанная на убеждении, что Джекил с Хайдом, будучи совершенно разными сущностями, попеременно занимали одно тело и находились друг с другом в постоянном соперничестве за него, они же, несмотря на раздвоение, представляют собой личность единую, то есть одного человека.
Стоит ли говорить о том, что теория, выдвинутая Шептуном, очень ему не понравилась и эффект произвела сугубо отрицательный. Ни в какую не желая признавать у себя наличие какого-либо психического расстройства, он с яростным напором пытался убедить Шептуна в его субъектности и идентичности как личности. Нет ничего удивительного в том, что спор закончился серьезной ссорой. Громко хлопнув амбарной дверью и обозвав его напоследок упрямым бараном, Шептун ушел.