Призраки Марта - стр. 7
Пальцы отца сжались на подлокотнике.
– Я не делаю ничего предосудительного, зачем мне беспокоиться об их безопасности? – ответил сухо.
– Ой ли? – Тон гостя резко изменился. Лорд Ширадин откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу. – Вит, я сколько лет тебя знаю? Двадцать? Двадцать пять? – Отец дернул плечом, давая понять, что числа уже не имеют значения. – И как бы мы ни расходились во мнениях в последние годы, – уже совсем неофициально продолжил Ширадин, – мы все еще друзья. – Лорд Викандер скептически хмыкнул. – Я – твой друг, – ничуть не смутился гость. – И ты в опасности. Вы все.
Повисла пауза. Отец побарабанил пальцами по бархатной обивке подлокотника.
– Что ты предлагаешь? – спросил через некоторое время, очевидно что-то обдумав.
– Принеси присягу Лионару, – коротко ответил гость.
Виту показалось или отец скрипнул зубами?
– Я уже сказал этому юному наглецу, что готов принести присягу новому королю так, как было принято нашими предками, и так, как это соблюдалось много веков подряд: слово, клятва.
Гость покачал головой.
– Мы оба знаем, что на черных магах не держатся магические клятвы.
Теперь отец совершенно точно заскрипел зубами. Виту сделалось совсем жутко.
– Ты называешь меня клятвопреступником? Сомневаешься в моей чести?
Если бы лорд Викандер таким тоном обратился к своему сыну, Вит, должно быть, провалился бы под землю. Но Ширадин не выглядел ни напуганным, ни впечатлившимся.
– Я называю тебя упрямым бараном. – Вит часто заморгал, не веря своим ушам. Вита снова растерянно оглянулась. – Дай пацану закрепиться на троне, – спокойно продолжил незваный гость. – Ему всего семнадцать. Партии раздирают его на части. Лион еще молодец, что пытается действовать своим умом.
Лион? «Коршун» так запросто говорит о короле? В голове не укладывалось.
– Хочешь сказать, он своим умом придумал использовать эти серьги? – В последнем слове отчетливо слышалось отвращение.
– Конечно нет, – согласился Ширадин. – Но ты знаешь, что ему предлагали? Белые хотели вживить всем черным магсерьги, которые убивали бы на месте при любом магическом воздействии на человека без дара.
– А он, ангел во плоти, согласился на три звена, – передразнил отец. – Теперь черные будут умирать с третьей попытки. Ты сам-то себя слышишь? Это, прежде всего, клеймо. Рабство.
Гость помолчал; покусал губы, уставившись на лежащие на колене руки.
– Это унизительно, – согласился затем. – Тем более – для тебя и других лордов, долгое время находившихся при дворе и внесших немалый вклад в благополучие королевства.
– Но… – едко подсказал лорд Викандер.