Призраки - стр. 32
В общем, сквозная сливная труба.
Наша блондинка внимательно слушает. Она не смеется. Даже не улыбается.
Зализанный молодой человек говорит ей, что однажды он видел, как одна спецкорша, передававшая репортаж с места событий, стоя на фоне горящего склада, зарылась рукой себе в волосы и, глядя прямо в основную камеру, в прямом эфире, сказала: «Повторите вопрос. У меня отошла затычка…»
Спецкорша имела в виду, что у нее выпало «ухо», наушник обратной связи, поясняет зализанный молодой человек. Он указывает на ведущую, которую только что завели на монитор, и говорит, что у ведущих и корреспондентов всегда такие прически, чтобы волосы закрывали хотя бы одно ухо. Потому что в ухе у них – крошечный наушник, чтобы слушать подсказки и распоряжения режиссера. Если сюжет получается слишком затянутым, или нужно немедленно переключиться на аварию ядерного реактора.
Эта блондинка, она продает что-то вроде колеса-тренажера, которое надо катать, чтобы сбросить вес. На ней розовый спортивный купальник и малиновые колготки.
Да, она стройная и блондинистая, но чем больше выступов и углублений у тебя на лице, поучает ее зализанный молодой человек, тем лучше ты смотришься в кадре.
– Вот поэтому я и храню свою фотографию до, – говорит она. Потом подается вперед, наклоняется низко-низко, так что грудь прижимается к коленями, и роется в спортивной сумке, стоящей на полу. Она говорит: – Это единственное доказательство, что я не просто очередная блондинка с изящными формами. – Она вынимает из сумки какую-то бумажку, держа ее за уголок двумя пальцами. Это фотография, и блондинка говорит зализанному молодому человеку: – Пока люди ее не видят, они думают, что я такая и родилась. Они даже и не догадываются, что я сама себя сделала.
Чуть-чуть жирка на лице, говорит ей зализанный молодой человек, и ты совершенно не смотришься в кадре. Ты – никто. Маска. Луна в полнолуние. Большой ноль, совершенно не запоминающийся зрителям.
– Вот каким я была пузырем, но мне удалось сбросить вес, и это единственное, что я сделала героического в жизни, – говорит она. – Если я наберу его снова, то получится, что я вроде как и не жила.
Понимаешь, говорит ей зализанный молодой человек, телекамера берет трехмерный объект – тебя, – и превращает его в двухмерное изображение. Вот почему в кадре ты смотришься толстым. Толстым и плоским.
Держа фотографию двумя ногтями, глядя на себя прежнюю, наша блондинка говорит:
– Не хочу быть просто очередной худышкой.
Насчет ее «воспламеняющихся» волос зализанный молодой человек говорит:
– Поэтому в порнографии и не снимают рыжих. При студийном освещении рыжие волосы смотрятся неестественно.