Призрак Заратустры - стр. 22
Неведомо, пожалел ли сербский научник о своем вердикте, но отношения между ним и приват-доцентом так и не потеплели. Хрущ-Ладожский вел себя независимо и при любой попытке командовать им цедил свое излюбленное: «Х-ха, твари…» Это выводило из себя всех, за исключением, может быть, вечно невозмутимого Мансура. Хорошо еще, что Аркадий Христофорович отселился от экспедиции в отдельную палатку, которую привез с собой. Там он и просиживал, как филин в дупле, свободные от работ часы. Чем занимался – Бог весть.
Раскопки повелись одновременно с трех сторон: через воротца, уже отрытые Хрущом, и через два пролома в крепостной стене, обнаруженные неподалеку от входа. Сухой песок поддавался легко, но обладал противным свойством – текучестью. Не успевали вынуть кубометр, как освобожденное пространство тут же заливали сыпучие струи, наползавшие из соседних слоев. Морока, да и только!
Прошло два дня, похвастаться было нечем. Удалось продавить рыхлую субстанцию на восемь-девять метров и достичь круглого, судя по обводу стен, помещения. Это было что-то вроде зала, чьи размеры пока не представлялось возможным установить, ибо он, как и все остальное в крепости, являл собой гигантское вместилище песка. Возникли разногласия и относительно его предназначения. Вранич безапелляционно заявил, что в этом зале совершались обряды, о чем свидетельствовали остатки кострищ и черепки посудины, которую, по его утверждению, использовали огнепоклонники для своих ритуалов, наливая в нее смесь воды, молока и сока эфедры – небольшого травянистого кустарника, напоминавшего хвощ. Хрущ-Ладожский поднял его на смех и сказал, что крепость по своим слабо угадывавшимся контурам не похожа на храм. Это защитное сооружение, в котором, правда, могли проводиться и культовые действа. Археологи собачились по данному поводу часа полтора, а потом возвращались к прерванной полемике еще трижды или четырежды, что никак не способствовало ускорению проходки.
Никто и не ждал, что крепость как по волшебству раскроет свои секреты. Не знали даже, что ищут. А Вадим спрашивал себя и других, каким образом карта с маловразумительной припиской оказалась в центре пустыни у неизвестно кем застреленного человека. Все это его изводило, лишало покоя и сна.
Нужно ли упоминать, что, помимо морального дискомфорта, присутствовал и физический? Жара давила, мешала работать, очень хотелось освежиться, но где? В радиусе полукилометра от лагеря не нашлось ни грамма воды. Приходилось довольствоваться запасами в объемистых бурдюках, которые экспедиция взяла с собой. Их при экономном расходовании должно было хватить недели на две.