Призрак Оперы. Тайна Желтой комнаты - стр. 22

Ложа бенуара номер двадцать по понедельникам и ложа бельэтажа номер тридцать по средам и пятницам предоставлены в распоряжение министра.

Вторая ложа номер двадцать семь бельэтажа зарезервирована на каждый день для префектов департамента Сены и для префекта полиции“.

И снова, в конце этой статьи, Полиньи указал на добавленную красными чернилами строчку:

„Ложа № 5 бельэтажа на все представления передается в распоряжение Призрака Оперы“.

Дослушав последний пункт, мы дружно встали и горячо пожали руки нашим предшественникам, поздравляя их с такой прелестной шуткой, доказывающей, что старое доброе французское стремление повеселиться сохранило права гражданства. Ришар даже счел нужным добавить, что теперь он понимает, почему господа Дебьен и Полиньи покидают Национальную академию музыки. Ведь с таким требовательным Призраком дела вести невозможно.

– Разумеется, – не моргнув глазом ответил Полиньи. – Двести сорок тысяч франков на дороге не валяются. А вы подсчитайте, какие убытки нам принесло резервирование за Призраком ложи номер пять на все представления. А ведь мы должны оплачивать еще и абонемент. Это же непостижимо! Мы не можем работать, чтобы содержать призраков. Поэтому мы предпочитаем уйти.

– Да, – подтвердил Дебьен. – Мы предпочитаем уйти! И мы уходим! – И он поднялся.

Ришар заметил:

– Мне кажется, вы весьма добры с этим Призраком. Если бы я столкнулся с подобным субъектом, я бы, не сомневаясь, потребовал арестовать его.

– Но где? Но как? – хором воскликнули они. – Мы же его ни разу не видели!

– А когда он приходит в свою ложу?

– Мы никогда не видели его в ложе.

– Тогда сдавайте ее.

– Сдавать ложу Призрака! Попробуйте сами, господа!

На этом разговор был окончен, и мы все вчетвером вышли из директорского кабинета. Мы с Ришаром никогда так не смеялись».

Арман Моншармен написал такую толстую книгу воспоминаний о довольно долгом периоде своего содиректорства, что начинаешь задумываться: было ли у него время заниматься Оперой, кроме того, что он писал о происходящем в ее стенах? Господин Моншармен не знал ни одной ноты, однако был на «ты» с министром народного образования и изящных искусств, когда-то работал журналистом в бульварной газете и, кроме того, обладал большим состоянием. Наконец, он был обаятельным человеком, не лишенным ума, поскольку, решившись финансировать Оперу, сумел выбрать себе надежного компаньона – Фирмена Ришара.

Фирмен Ришар был тонкий музыкант и порядочный человек. Вот что писали о нем в «Театральном обозрении» в момент вступления в должность: