Призрак Оперы - стр. 26
«Дорогой директор, прошу прощения за вторжение в столь драгоценные для вас минуты, когда решается судьба лучших артистов Оперы, когда вы возобновляете важные ангажементы и заключаете новые; и все это с поразительно точным видением, пониманием театра, знанием публики и ее вкусов, авторитетом, который, признаюсь, изумил меня, несмотря на мой немалый опыт.
Я знаю о том, что вы сделали для Карлотты, Сорелли и крошки Жамм да и некоторых других, чьи восхитительные качества, талант и гений вы сумели разгадать. (Вы, надеюсь, понимаете, кого я имею в виду, когда пишу эти слова; ну разумеется, речь не о Карлотте, которая так фальшивит, ей никогда не следовало бы покидать ни театр «Амбассадёр», ни кафе «Жакен»; и не о Сорелли, которая может похвастаться разве что телосложением; и не о крошке Жамм, которая танцует как корова на льду. И конечно же, не о Кристине Дое, чей гений бесспорен, хотя вы почему-то стремитесь держать ее подальше от любых значительных ролей.) В конце концов, вы вольны управлять своим маленьким дельцем, как вам вздумается, не так ли?
Однако я желал бы воспользоваться тем, что вы пока не выставили Кристину Дое за дверь, и послушать ее сегодня вечером в роли Зибеля, раз уж роль Маргариты после ее триумфа в тот знаменательный день для нее недоступна. Кроме того, я просил бы вас не располагать моей ложей ни сегодня, ни в последующие дни, ибо не могу закончить это письмо, не признавшись вам, как неприятно удивляло меня в последнее время одно обстоятельство: приходя в Оперу, я узнавал, что моя ложа занята, билеты продавались через кассу – по вашему распоряжению.
Я не выражал ни малейшего возмущения прежде всего потому, что являюсь противником любого скандала, и еще потому, что вообразил, будто ваши предшественники, господин Дебьенн и господин Полиньи, которые всегда были чрезвычайно любезны со мной, забыли перед своим уходом сообщить вам о моих маленьких причудах. Так вот, я только что получил ответ от господина Дебьенна и господина Полиньи на мою просьбу о разъяснениях, ответ, который свидетельствует о том, что вы в курсе моих договорных условий и, следовательно, грубо насмехаетесь надо мной.
Если вы хотите, чтобы мы жили в мире, не следует с самого начала лишать меня моей ложи! С такими мелкими оговорками соблаговолите рассматривать меня, дорогой директор, как вашего смиреннейшего и покорнейшего слугу.
П. Оперы».
Письмо сопровождалось выдержкой из коротких сообщений «Ревю театраль», где значилось следующее:
«П. О.: Р. и М. нет оправданий. Мы предупредили их и оставили им ваши договорные условия. Всего хорошего!»