Призрак - стр. 34
– Теперь комары спать не дадут! – вздохнула Галка.
– Я тебе дам репеллент.
Ида отхлебнула чаю с малиновыми листьями.
– Завтра поедешь?
– Да.
– Я думаю, нам надо м-м… задать друг-другу вопросы и честно на них ответить.
– Хорошо, – кивнула Галка.
Она уже привыкла к порой просыпавшемуся в Иде дотошному психологу.
– Галь… зачем тебе это все? В смысле: татуировки, железки на теле – это же вредно и больно… и на всю жизнь! Курить еще вреднее. А черный цвет, который ты любишь – это вообще не цвет, а просто пожиратель других цветов.
– Муньос и Музиоль тебе тоже не нравится?
Ида помотала головой.
– Нет.
– Боль меня не пугает, Стрекоза, – сказала Галка.
(Она дала Иде такое прозвище за ее худобу и большие очки)
– Меня тоже. Отчасти. Если говорить о спортивной боли. А любая другая боль – это всегда зло, и лучше ее избегать.
– А как же рожать будешь? – усмехнулась Галка.
В ее глазах ожил колючий огонек.
– Не знаю, – честно призналась Ида.
– В жизни случаются вещи, после которых перестаешь ненавидеть боль и мрак и начинаешь как бы… проникаться ими. Это похоже на… В общем, не поймешь, пока не почувствуешь.
– Я понимаю.
Наступило сонное молчание. Ида подобрала под себя озябшие ноги, словно решила помедитировать за столом, и закрыла глаза. Галка вертела в пальцах зажигалку, тоскуя по сигаретам. Ни играть, ни петь не тянуло. За окном как сумасшедшие трещали кузнечики, точа друг о друга свои длинные лапки.
– Теперь ты мне ответь, – промолвила вдруг Галка. – Мне здесь все очень нравится, честно. Спасибо! Но… я так и не поняла, что ты хотела во мне разгадать, когда привела меня сюда? Я просто ставлю себя на твое место и… я бы никогда так не сделала. Только из-за того, что мы второй раз случайно встретились.
– Я верю в судьбоносные встречи и совпадения. Я же тебе рассказывала про то кольцо.
– Да. Офигенный случай!
– А еще… – Ида просто улыбнулась и пожала плечами. – Здесь по ночам немного не по себе одной.
– Да ладно! Ты же в России жила. Уж там-то гопники на каждом углу.
– Нет. И не наговаривай на Россию… Я о другом.
– Чудищ боишься?
– Да. Знаешь, когда ночью сидишь с зажженным ночником, а из темноты к тебе в окно какие-то белые бабочки, мошки лезут. Или комар длинноногий скачет по стеклу… У-ух! Мне они почему-то напоминают ужасы из Босха.
– Хм, да… Как сейчас!
– И кажется, будто они часть чего-то большого, того, что спряталось в темноте и не хочет показываться. До поры.
– Знаешь, кто из писателей этого боялся?
– Кто? О-о, нет, не подсказывай, знаю! Гоголь! – Ида самодовольно вздернула нос. – Писал про чертей, и сам же потом ночью дрожал от страха. Я читала.