Призрачный мир - стр. 21
Павел недоверчиво посмотрел на нее.
– Рано?
– Несколько рано, – уклончиво ответила она, – раньше, чем обычно.
Павел осмотрелся. Мужчина с подростком в лыжном обмундировании выходили на улицу. Через открытую дверь в фойе ворвался вихрь снега и тут же растаял на теплом полу.
– Куда они в такую погоду? – спросил Павел.
– На лыжах кататься, вероятнее всего, – ответила Анастасия.
Не заметив на ее лице недоумения от того, что люди идут кататься в такую пургу, Павел не нашелся, что спросить еще и направился в бар. В баре он выбрал бутылку «божественного», по заверению бармена, виски и снова вернулся в фойе. Стоя у стеклянной двери, Павел долго рассматривал сплошную завесу снежной пыли, слушал завывания ветра. Когда он направился в номер, то обратил внимание, что половина «божественного» уже отсутствовала.
– Не знаете, когда метель прекратится? – спросил он, остановившись рядом с Анастасией.
Ее взгляд показался Павлу удивленным. Видимо он уже изрядно захмелел. Нужно проспаться. Завтра возвращаться.
От выпитого виски его изрядно покачивало и несколько раз пришлось опереться на стенку, чтобы добраться до номера. Слишком старая, как показалось Павлу, уборщица неторопливо мела ковер недалеко от его двери. Она внимательно за ним наблюдала исподлобья. Даже слишком внимательно для технического персонала.
Марина сушила волосы около зеркала. На ней снова ничего не было надето. Поднятые с феном и расческой над головой руки придавали еще большую грациозность и сексуальность ее фигуре, но состояние опьянения заглушило желание воспользоваться ситуацией. Пряди длинных волос заканчивались на пояснице. Павел подошел сзади и приобнял за талию. Через пелену хмельного взгляда в зеркале ему показалось, что вместо лица его жены на него смотрит старуха из коридора. Он отстранился.
– Ты что? – спросила Марина.
Она обернулась, и Павел узнал лицо супруги.
– В душ схожу.
– Аккуратнее там. Не поскользнись. Тебя шатает.
– Я справлюсь.
Как только первые струи теплой воды полились на его тело, в районе раны на живота Павел почувствовал странное движение и покалывание. Отключив воду, он осмотрел ее. Покраснение расширилось, а края раны несколько раздвинулись и обрели черно-красный оттенок.
– Блин! – вырвалось у Павла, – это уже не смешно.
Он дотронулся до черной кожи и не ощутил прикосновения. Будто она потеряла все нервные окончания, или того хуже отмерла. Прикосновение в покрасневшей коже отдалось жгучей болью. Решение промыть рану пришло само собой. Возможно, вчера он недостаточно обработал края и она загноилась. Тугая струя воды из душевой лейки ударила прямо в отверстие и движение под кожей, а теперь он уже был уверен, что оно не померещилось, отдалось по всему внутреннему пространству живота. Внутри что-то двигалось. Большим и указательным пальцем правой руки Павел начал растягивать черные края отверстия. Они не отдавались болью, но покраснение вокруг начало жечь. Павел отодвинул занавеску, чтобы свет лампы дал рассмотреть повреждение. Размер отверстия удивил его. Рана раскрылась на ширину человеческого глаза, и ее глубина составляла никак не меньше длины его пальца. Внутри все было черным. Ни намека на кровь.