Призрачное счастье - стр. 49
- А ты сам? В твоих чертах есть что-то отличное от далайцев, – он не отличался ни цветом кожи, ни ушами. Да и пальцев было по четыре на каждой руке. Подобный вывод я сделала по его более мягким чертам лица, да и его волосы были светлее, чем у почти черноволосого Карица.
- Да, я и брат родились от твоей соотечественницы. Конечно, генетически еще не скоро разбавиться кровь далайцев. Но даже если так, если нам суждено растерять свои внешние отличия, мы не против. Жизнь стоит дороже внешности. А в остальном мы не отличаемся.
- И как ваша мама отнеслась к большому количеству мужей? Ее ведь не просвещали до прибытия.
- О! Папа говорил, что это был реальный треш! Она перебила столько статуэток и сожгла нарядов от женихов, что хватило бы на несколько лет. Но потом подумала, оценила перспективы и согласилась на тринадцать супругов.
- Ого! Неожиданно.
- Мама очень мягкая и добрая женщина. Она не смогла сказать нет остальным. Тем, кто только предположительным был. Я понимаю ее. Тогда, почти пятьдесят лет назад, все было иначе. Это сейчас есть шанс, что именно тебе повезет в следующий переезд. А раньше цеплялись за каждый шанс и готовы были вымаливать шанс продолжить род. Хоть сыновьями. Род за нами закрепляется, но передать имя мы можем только девочке. Как и некоторый фонд, который пополняется каждым мужчиной. Там сложная схема: пока можем работать, отчисляем по десятой части от каждой зарплаты и эти деньги идут в фонд. На будущую дочку половина, на внучку половина от второй половины, на правнучку половина от оставшейся суммы. И так далее. Расчет на пять поколений. За это время хоть у кого-нибудь может появиться дочка.
- У тебя есть сестра?
- Уже три! Старшая и две младших. Последняя родилась год назад. И на этом мама останавливаться не хочет. А еще у меня уйма братьев! Целых семь. Уже пошли племянники.
- Огромная семья, выходит.
- Очень. Но я рад так жить. Всегда, когда приезжаю к ним на праздники, словно в дурдом окунаюсь. Мы с братом вроде и скучаем, пока не с ними, но каждый раз зарекаемся туда ездить. Голова готова лопнуть от криков и вопросов, раздающихся со всех сторон одновременно.
- А все мужья у вашей мамы военные?
- Нет. Только мой отец и Типрока. Они были теми самыми настойчивыми возможными супругами, поставившими перед собой цель и не сдавшимися.
- Значит, взяли упорством и продлили род мальчиками. Не на это они, наверное, рассчитывали.
- Они рады и этому. Нас любили. Как и всех остальных детей. В семьях не делят на чужих и своих. Любят, заботятся, балуют и воспитывают, конечно. Еще до рождения можно узнать, кто будет отцом, кто родится. Но мелкому подобное не объяснишь. Для него есть хорошие и плохие, добрые и злые. Мама и папы. А когда к тебе тянет свои пухлые ручки карапуз, которого ты гладил, пока он сидел в животике жены, то отказать от ласки такому могут только конченые уроды.