Призрачная пуля - стр. 10
Скользнув по ступенькам, я с головой окунулся в кипящую атмосферу Чикагинска. Казалось, что город, преисполненный греха и порока, уже опустился в преисподнюю, в самое адское пекло, и медленно погружался на самое дно кастрюли с кипящим маслом, минуя все круги ада, с первого по последний.
В царящей жаре и духоте, утраивающей смрадные миазмы, запах свежих опилок, исходивший из распахнутых настежь дверей "Магнолии", показался самым настоящим одеколоном. Но голодный визг пилы красноречиво говорил, что ремонт там еще не закончен, а, стало быть, усталой душе придется искать другой приют, дабы омыться янтарными слезами дешевого пойла.
Вздрогнув от прикосновения к коже ледяной, пропитавшейся потом, рубашки, я направил свои стопы в ближайший винно-водочный, где, уплатив причитающуюся дань паромщику, получил вожделенный полулитровый пропуск в мир сказочных грез, которые, подобно волшебному туману, стирались из памяти с первыми петухами. Оставалось решить ничтожную в союзном масштабе, но значимую для маленького человека проблему – где достойно употребить пойло, заглушив вопли совести и разума? Возвращаться со столь ценным грузом в контору нельзя – эту пещеру сторожила жестокая, бездушная гадюка с каштановыми волосами и прелестной мордашкой. Нужно найти более укромное место и, желательно, в прохладе.
Одолеваемый тяжелыми мыслями о недостатках советской архитектуры, я брел по пустому Чикагинску. Настолько пустому, будто все его жители, очнувшись от векового сна, внезапно прозрели и, ужаснувшись невидимых когтей города, цепляющихся за остывшие души, покинули эти обреченные на бесконечные муки улицы. Бутылка, засунутая во внутренний карман пиджака, приятно холодила сердце, отдавая мне остатки свирепых ветров с вершины Арарата, с любовью заключенных виноделами под жестяную бескозырку.
Я настолько погрузился в себя, что слишком поздно услышал разъяренный рев двигателя, перемалывающего топливо тупыми зубами поршней. Автомобиль приближался сзади на большой скорости и явно не собирался сворачивать! Единственное, что я успел сделать, спасая свою беспутную жизнь – отпрыгнуть в сторону, под прикрытие тумбы с афишей, обещавшей скорый показ в кинотеатрах фильма "Трое в зомби, не считая собаки". Как раз вовремя. Мимо пронеслась светло-зеленая молния, прорябив частоколом черно-белых шашек на борту. Разочарованно боднув скамейку, такси умчалось прочь, оставив в воздухе клубящийся шлейф скрипящей на зубах пыли.
– Падла! – крикнул я вслед.
Поднявшись на ноги, я отряхнулся, как вдруг… рука ощутила пятно влаги на пиджаке. Нет! Только не это! Все, что угодно, но не это! Все еще надеясь, что это – лишь кровь, я лизнул пальцы, но… мои мечты разбились вдребезги о кирпичи суровой реальности. Разбились не только в фигуральном, но и в буквальном понимании. Язык явственно различил терпкий, чуть горьковатый вкус коньяка. Джин выпорхнул из бутылки и не было во всем мире силы, способной загнать его обратно. Мне оставалось лишь безучастно смотреть, как брусчатка мостовой насыщается армянским трехзвездочным, утоляя свою вековую жажду Чикагинска.