Размер шрифта
-
+
Признание - стр. 16
За стеклом на бешеном коне
И сады невиденного юга
Расцветают на седом окне.
И в лучах зелёного востока,
Как мираж и как неясный зов,
Голоса Есенина и Блока
Мне звенят над пустошью снегов.
Минлаг, 1955
Синий слон
Среди неба ночного,
Как среди синей воды,
Бродит слон голубой – от звезды до звезды.
Синий Сонин слон бродит, как сон.
Сонный Сонин сон бродит, как слон,
Чтобы были у Сони укромные сны,
Чтобы утром весёлое солнце щекотным лучом
Пожелало весёлого дня, пустяков – ни о чём! —
Важных мыслей, которые любят обдумать Слоны,
И, конечно, весны.
* * *
Вершины окунулись в синий дым.
В пару прозрачном лес добрей и ближе.
Плывут кусты над берегом крутым,
И чуть шуршат весенним настом лыжи.
Потом – рывок и рук крылатый взмах —
И ты летишь в сверкающую небыль.
…А сосны всё уносят на ветвях
Весеннее восторженное небо.
1960-е
Эти дни из пушистого серебра…
Собака снежностью потрясена,
В искристый прах зарылась с головой.
Какая-то нездешняя страна
Открылась ей под сказкой снеговой.
Там зверь лесной её азарта ждёт,
Там лыжи шорох, выстрела раскат,
И жар костра, и жажда жизни жжёт —
Всё, без чего – домашняя тоска!..
Скучает без звериных троп она,
И ей в тепле про них – нет слаще сна!
Баллада об усталом троллейбусе
Ах, мне хочется паруса! Звёзды, пролейтесь!
Но ведь нас не поймут горожане помятые.
Хорошо, я – не бриг, я – усталый троллейбус,
Торопящийся, а почему – непонятно.
Над моей головою – лиловые высверки,
Рыжий снег под колёсами хлещет по брюху,
Сквозь меня вы проходите, шапками выситесь,
Суетитесь руками с портфелями пухлыми.
Сквозь меня пробегают девчонки глазастые,
Торопливо протискиваются мужчины,
И торговки толкаются – вечно горластые,
И качаются пьяницы – все без причины.
И во мне, в моём черепе десятиглазом —
Ваши странные взгляды и мысли усталые.
Иногда вы торопитесь втиснуться разом —
И тогда от толчков
голова раскалывается.
Иногда же ночами – от станции к станции
Только чёрные вихри, как мысли, торопят.
Никого. Пустота. Только я – и пространство,
Ночь, которая топит – и всё не утопит.
Иногда я срываюсь. По чуткому усу
Молотком мне водитель колотит за это.
И опять я бегу по знакомому курсу —
Только рыжие брызги да высверки света.
Вы, столпившись, ругаете старый троллейбус.
Опоздал. Виноват. Но обидно до боли:
Не ругайтесь: я вечно привязан к троллеям,
А ведь каждому хочется чуточку воли!
Вы ведь тоже зачем-то дерётесь и пьёте
И гуляете по снегу
лунному, тихому…
Мне бы парус!..
Но этого вы не поймёте.
Ваша станция. Не мешайте входу и выходу.
1960-е
Юность
А листья сыпались.
Им мало было, нежным,
Осеннего неяркого тепла.
Платок малиновый,
Страница 16