Привет privet, народ narod! Собрание маленьких сочинений - стр. 39
Может быть, театр? Там на сцене живые люди, от них ведь бегут силы и токи в зал? Вспоминаю, сорок пять лет назад в Московском театре имени Ленинского комсомола состоялась премьера музыкального спектакля «Тиль» (драматург Г. Горин, режиссер М. Захаров, композитор Г. Гладков, в заглавной роли Н. Караченцов). Чудом я, школьница, попала на спектакль и была им оглушена и потрясена, потом специально приезжала в столицу попасть на «Тиля». Окунуться в неимоверную грозу и бурю этой уникальной постановки, где артисты не ходили, а летали по сцене, где на зрителя обрушивались живительные потоки созидательной светлой энергии… То есть да, от театра зарядиться можно. Было. Сейчас нет никаких гарантий, что, посетив очередное издевательство над классической пьесой, вы получите хоть полпроцента «зарядки». Скорее, это вас опустошат, вашу энергию выкачают…
Так как нам заряжаться? Так и заряжаться: сон, вода, деревья, хорошие люди. Искусство? Попробуйте перечитать раннего Чехова, Булгакова, Аверченко и Тэффи. Мне лично помогает.
Одним словом
Сижу себе у воды (река, озеро, залив, всё годится), с интересом рассматриваю книжку-карту дорог России и невольно прислушиваюсь-присматриваюсь к людям. Интересно же – где ещё встретишь столько незнакомых соотечественников в их первозданной непосредственности тела и души.
Люди у воды, конечно, раскрепощаются, отдыхают, вольничают, шалят, но, в общем, ничего особенного не происходит. Если две молодые пары с детишками, общаясь между собой на полянке у озера, не в силах сказать ни одной фразы без мата, то, надо думать, та же обстановка царит у них и в доме. Поэтому детишки, на этом выращенные, воспримут мат как языковую норму. Всё понятно, но в общественном месте я не обязана это слушать. Поэтому делаю замечание. Спокойно, без агрессии. Но и без всякой надежды на успех.
Говорю и сама себя ругаю – зачем связываюсь, глупо и бесполезно. Ан нет! Компания моих невольных соседей замолкла и задумалась. Ничего они мне не ответили, а стали говорить тише и осторожнее. Как бы взглянув на себя и услышав себя со стороны.
И я поняла, что это для них в новинку. Они, не задумываясь, вели себя так, будто они дома среди своих, в эдакой психологической коробочке, и вдруг ОСОЗНАЛИ, что вокруг – общество. И хорошо бы, как говорится, следить за метлой и фильтровать базар, то есть лицемерить и изображать культурных, поскольку их первобытная непосредственность не всем нравится. Сбить инерцию поведения мне удалось всего лишь одним словом!
Ободрившись, я стала двигаться дальше. Вот двое плотных мужчин среднего возраста выходят на берег, и один из них огорчённо подбирает бутылку. «Эх, люди!» – вздыхает он. И я его понимаю. Эх – люди стали чуть получше, но в целом гадят и мусорят ужасно. Однако мужчина ещё недотягивает до культурного просветителя, имеющего право обличать невежество. «Вы вот людьми недовольны из-за мусора, а сами сейчас в озере матом ругались», – замечаю я ему (спокойно, без агрессии, тут главное – без агрессии). О чудо! Мужчина смотрит на меня ясными серыми глазами и отвечает: «Да-а… вы правы. Извините…» Хороший это был человек. Он тоже из бессознательного состояния пришёл в сознательное. Сработало! Одно слово сработало. Стало быть, эволюция поведения в обществе возможна.