Привет, красавица - стр. 9

Джулия уже знала, что он единственный ребенок в семье (вопрос о братьях-сестрах был одним из начальных в их первом телефонном разговоре), но три другие девушки уставились на него в ошеломлении.

– Это ужасно! – ахнула Эмелин/Цецилия.

– Мы должны пригласить его на семейный обед, – сказала Сильвия, и близнецы дружно закивали. – Он такой одинокий.

Вот так за четыре месяца учебы Уильям впервые обзавелся подругой, да еще новой семьей.

В огороде на задах дома, четырехугольной делянке восемнадцать на шестнадцать футов, обнесенной деревянным заборчиком, Джулия наблюдала, как мать собирает остатки картофеля. Вот-вот должен был подойти Уильям. Он, конечно, явится минута в минуту, и кто-нибудь из близняшек впустит его в дом. Наверное, Уильям опешит от вопроса отца, знает ли он какие-нибудь стихи наизусть, и нескончаемой болтовни туда-сюда снующих Эмелин и Цецилии. Сильвия еще на работе в библиотеке, так что он будет избавлен от ее испытующего взгляда. За пару минут в обществе отца и сестер Уильям поймет, до чего они милые, а затем его ждет главный приз – впечатляющий выход Джулии. В семье она этим славилась, поскольку единственная из домочадцев всегда выбирала момент для своего появления. Малышкой Джулия с возгласом «Та-дам!» любила влетать в гостиную или кухню.

Интересно, как Уильям воспримет их маленький дом, втиснутый в ряд однотипных приземистых кирпичных зданий на Восемнадцатой улице? Семья Падавано обитала в Пльзене, рабочем районе, полном иммигрантов. Здесь стены домов были расписаны яркими граффити, а в супермаркете испанская и польская речь звучали не реже английской. Джулия боялась, что и район, и сам дом покажутся гостю захудалыми. Кушетка с пестрой обивкой, затянутая пленкой. Деревянное распятие на стене. Обрамленные иконки святых женского пола возле обеденного стола. Чем-нибудь расстроенная, мать Джулии устремляла взор на лики мучениц и вслух перечисляла всех поименно, словно умоляя их оградить семейство от бед. Аделаида, Агнесса Римская, Екатерина Сиенская, Клара Ассизская, Бригитта Ирландская, Мария Магдалина, Филомена, Тереза Авильская, Мария Горетти. Все четыре девочки Падавано могли отчеканить эти имена не хуже молитвы. Обычно ни один семейный обед не завершался без отцовской декламации стихов или материнского перечня святых.

Джулия поежилась. Она вышла без пальто, хотя термометр показывал всего плюс пять, но чикагцы признавали холодом только значения ниже нулевой отметки.

– Он мне нравится, – сказала Джулия в спину матери.

– Парень не пьяница?