Притяжение - стр. 50

– Какие?

– Мне нравятся ландыши.

– Я думал… всем нравятся розы…

– Они слишком праздничные и… – Вероника замолкает на мгновение, будто теряет ход мыслей. А может, ей сложно говорить, потому что паника не позволяет. Она вообще-то молодец, держится не так плохо, как я думал. Не истерит, не строит из себя звезду драмы. Скромно сидит в уголке и ждет своего часа. – Они темные. Я люблю светлые цветы. Поэтому я бы подарила ландыши.

– Что… дальше? – тут же спрашиваю, почему-то не хочу, чтобы между нами повисла пауза. А еще голос Вероники немного отвлекает от боли.

– Пригласить на прогулку.

– В ресторан? – Я снова сглатываю, хотя лучше бы сплюнуть.

Воздух чертовски тяжелый и сухой, от изможденности меня начинает клонить в сон.

– Нет, это скучно, – ее тон меняется, в нем мелькает легкое, чисто девчачье кокетство.

– Тогда что… не скучно?

– Я бы пригласила посмотреть на звезды, – голос Вероники Ники становится спокойным и тихим. Словно она поет колыбельную. Мне нравится слушать эту мелодию, она заглушает боль. Я чувствую, как веки медленно закрываются.

– А если… идет дождь? – в какой-то полудреме уточняю я. Сон сильнее, но я упорно сопротивляюсь.

– Для этого есть зонтик.

– Значит, в идеальное свидание нужно промокнуть до нитки? – перехожу на шепот. Почему-то представляю весну: первые лучи солнца, проникающие сквозь облака, стаи птиц, вернувшихся на родину, подснежники и дождь. По-весеннему прохладный, с грозой, от которой захватывает дух. А еще зонтик. Желтый. От него веет теплом, словно над головой раскрыло свои объятия само солнце. Эти образы расслабляют, в них однозначно что-то есть. Что-то, связанное с Никой.

Ника… так звучит приятнее. Ближе. Запретно ближе.

– Не бывает идеальных свиданий, как и не бывает идеальных людей, – из ее голоса пропадает былая бодрость. Сейчас я отчетливо слышу грусть в интонации Акуловой. Может быть, мне вообще все померещилось? В конце концов, меня неплохо так приложили.

– Что потом? Дорогая… машина? – зевнув, шепчу я. Вот же дерьмо! Зевать адски больно.

– Горячий чай и полотенце, – Ника тоже переходит на шепот.

Мне кажется, она придвигается ближе, и между нашими плечами пропадает расстояние. Будь я в более здоровом состоянии, уже бы проверил, так ли это. Но я лишь сползаю, чтобы мы находились немного на равных.

– Как скучно…

– Согласна. Но разве обязательно должно быть весело?

Она говорит так тихо, что я не могу сдержать себя, и моя голова все же наклоняется в надежде найти, на что опереться. Ника вдруг подставляет плечо – вот так запросто, какому-то обычному парню, чья жизнь всегда была тенью разных людей. Что она, мать его, делает? Зачем?!