Притяжение - стр. 27

Не знаю почему, но я вдруг вспоминаю тот день. Вспоминаю, как смеялся тот человек. И кровь на своих руках. Эти картинки из прошлого почти испарились из моей головы. Прошло больше десяти лет! Тогда я тоже задыхалась. Даже больше – я захлебывалась собственным страхом.

Оперевшись на стенку, стараюсь делать ровные вдохи, как учил когда-то психолог. Медленно, беря мысли под контроль. Это успокаивает.

Ясность зрения возвращается, и только сейчас я понимаю, что передо мной стоит уже не Егор. Передо мной Дима. Он снова стал свидетелем моей слабости.

9. Глава 09

Вероника

Мне хочется провалиться под землю, но я беру себя в руки и делаю шаг вперед, выпрямляя спину. Кажется, что в помещении стало душно, мне будто не хватает воздуха. А может, во всем виноват взгляд Димы: пронзительный и в то же время без высокомерия или жалости. Он впервые на меня так смотрит, с каким-то не то чтобы интересом – я даже толком не могу прочитать эмоции этого парня. Зато отмечаю про себя, какие у него все-таки красивые глаза. Добрые и честные. Напоминают северное море, волны, которые так умиротворенно бьются о скалы. Мне вдруг хочется просто сесть с ним на пол, положить голову на его плечо и тихонько посидеть. Молча. Как если бы я оказалась на берегу настоящего моря, где-то на одиноком пляже.

Мне нравится, что Дима не старается подать себя в выгодном свете, он не лебезит перед моим отцом или мной. Настоящий. Это удивительное слово идеально подходит ему. Оно словно описывает каждую деталь в образе парня напротив.

– Давно ты здесь? – спрашиваю глухо.

– Скажите, Вероника Сергеевна, деньги так важны для вас? – в его голосе словно гуляет сквозняк. Как же все-таки интонация не сходится со взглядом!

Я немного теряюсь от неожиданного вопроса.

– Деньги? Не знаю, – пожимаю плечами. Впервые кто-то спрашивает у меня о деньгах и их ценности.

Дима ничего не отвечает, и между нами повисает какое-то неловкое молчание. Я успеваю лучше рассмотреть своего телохранителя: на нем нет пиджака, только белая рубашка с подкатанными до локтей рукавами. Верхние пуговицы до сих пор расстегнуты, придавая легкую небрежность виду. При своем росте – на вид он примерно метр девяносто – Дима достаточно строен и мускулист. Это видно даже по его широким плечам. И руки у него такие мужественные, сильные. Рядом с Димой я ощущаю себя ребенком, и дело не только в росте: Люк будто не по годам зрелый, хотя между нами совсем маленькая разница.

Интересно, сколько у него было девушек? Как часто они тонули в его объятиях, а в ответ получали разбитое сердце? Мне почему-то кажется, что Дима не тот парень, который придерживается принципа «одна и на всю жизнь». Но как следует поразмыслить над этим не успеваю: молчание заканчивается так же внезапно, как и началось. Тишину разрывает голос моего телохранителя: