Притяжение - стр. 24
***
На прием к Пресняковым мы едем вдвоем с отцом. Перед этим я с неохотой надеваю лиловое платье в пол с тонкими бретельками и красивым разрезом. На плечи накидываю короткую черную норку, сегодня теплый вечер, но не настолько, чтобы выйти с открытой спиной.
Во дворе нас ждет кортеж с охраной: высокие и мускулистые мужчины, одетые в строгие черные смокинги, подчеркивающие их силу и уверенность. Каждый излучает ауру спокойствия и контроля, словно все бренное им чуждо. И где только отец нашел такую бригаду? Как на подбор. Даже волосы у всех идеально уложены: с пробором на правую сторону, ни одна прядка не выбивается. Они реально какие-то киношные, уж больно суровые и при этом по-мужски привлекательные.
Но кое-кто все-таки выделяется на фоне этой мини-армии отца. Взъерошенные волосы, взгляд не холодный и не пустой, как у остальных, а наоборот, какой-то серьезный, задумчивый. Дима стоит в конце шеренги, держит руки в карманах и покручивает в зубах спичку. Впервые вижу его в белой рубашке, черных чиносах и пиджаке, который придает ему статность. Несколько верхних пуговиц рубашки расстегнуты. Такой вроде бы банальный элемент, а придает Диме озорство – вызов не только армии однотипных охранников отца, но и целому миру. Он словно кричит: я сам себе хозяин и плевать хотел на вас и ваши чертовы правила.
Наши взгляды на короткое мгновение пересекаются. Дима смотрит на меня чуть дольше положенного, внимательно и изучающе. Я тоже не тушуюсь и разглядываю его, пытаюсь уловить хоть какие-то эмоции у этого парня, но увы. Он для меня абсолютно закрытая книга.
– Садись, – говорит отец, показывая на черный «Мерседес» с тонированными окнами. Водитель любезно открывает заднюю дверь, и я сажусь на пассажирское сиденье. Рядом пристраивается отец.
Я все жду, что Дима сейчас присоединится к нам, но впереди усаживается другой мужчина. Он что-то говорит в свой наушник, а затем кивает водителю, намекая, что дорога свободна. Дима же уезжает на другом авто. Не знаю почему, но мне вдруг становится некомфортно. Ладно, тут дело не только в нем! Мне вообще некомфортно – и в этом платье, и на этом кожаном сиденье. Даже папин парфюм вызывает отвращение – аромат настолько насыщенный и горьковатый, что приходится открыть окно, чтобы не задохнуться.
До загородного дома Пресняковых мы едем в полнейшей тишине минут срок. Отец постоянно на телефоне, ему звонят буквально через каждые пять-десять минут. Папа у меня вообще суперзанятой. Неважно, где он и что делает, ему приходится постоянно быть на связи. Когда родители еще жили вместе, мама частенько предъявляла на этот счет претензии. Отец же всегда строго отрезал: бизнес не ходит в отпуск, и возвращался к своим деловым разговорам. Поэтому и я сейчас не жду от него каких-то душевных бесед, молча смотрю в окно и надеюсь, что вечер продлится недолго.