Притяжение - стр. 17
Что ж… Мне стоит меньше о ней думать. В работе телохранителя это лишнее.
Я убираю пачку сигарет, так и не закурив. Давно бросил, но постоянно планирую начать снова. Рита бы сказала, что я “дурачок”, но это элемент той среды обитания, в которой я жил, живу и буду жить. Здесь все курят, заливают в себя горячительные напитки, когда дерьмово на душе, и разбивают кулаки до крови, в надежде, что это поможет решить проблемы. Но я знаю…
Табак, разбитые костяшки и пустые бутылки – не спасают ни в какой ситуации. Наоборот, еще большу погружают в черный ящик, который вот-вот захлопнется.
Вероника выходит на улицу и замирает, когда замечает, что я до сих пор стою на улице, а не сижу в машине. Она смотрит на меня, словно обиженный ребенок, у которого отобрали конфету. Мне хочется растянуть губы в улыбке, окончательно ее добить, но вместо этого я делаю шаг вперед и иду к машине. Слышу как стучат ее каблуки об асфальт, она не пытается догнать меня, идет в своем темпе, все в том же – идеальном. Не удивлюсь, если и сейчас она виляет бедрами, хотя нас никто не видит.
Мы усаживаемся в салон, я завожу двигатель и замечаю, что Ника скрещивает руки на груди. Она делает это не от злости, потому что плечи ее при этом подрагивают. Замерзла.
– Включить печку? – спрашиваю как бы между прочим, выезжая с парковки.
– Пытаешься быть заботливым? – Вероника поворачивается ко мне, и я впервые замечаю ее глаза. Они добрые, до ужаса наивные, как у зайчишки. Кажется, будто в одно мгновенье с Ники сорвалась маска избалованной девушки, и я смог разглядеть ее настоящую. И вот это уже не есть хорошо – к настоящим людям испытываешь определенные чувства. А я не хочу ничего испытывать.
– Уточняю.
– Нет, – хмурится она. Специально отказывается, пытается показать характер, не думая о своем здоровье. На улице от силы десять градусов, а Вероника в платье без лямок, в котором даже летом не жарко.
– У тебя мурашки, – перехожу на “ты” и тут же корю себя. Эту границу не стоит пересекать, если не хочу оступится и оказаться в болоте.
– Что? Нет я… – она теряется, крутит сумочку в тонких пальцах, достаточно тонких и изящных. У меня никогда не было девушек с такими красивыми пальцами, хотя я повидал разных. – Ладно, включи уже эту проклятую печку. И не смотри на меня, просто не смотри.
Я ничего не говорю, молча выполняю ее просьбу и наконец перевожу взгляд на лобовое стекло, чтобы перестать разглядывать руки Вероники. Не знаю почему, но у меня откуда-то возникает странное желание: узнать теплые они или нет, мягкая ли у нее кожа или грубоватая. Хотя скорее всего первое, откуда у такой девушки грубая кожа?