Притяжение Андроникова - стр. 57
Позднее, выйдя замуж, я привела к ним и моего мужа Лешу, давнего поклонника Ираклия Луарсабовича.
Замечу, что в жизни своего кумира Леша сыграл определенную роль. В качестве главного редактора редакции кинопрограмм Центральной студии телевидения Леша решил запечатлеть на кинопленке устные рассказы Андроникова. И «пробил» идею.
Так появился на свет первый фильм цикла, снимавшегося и в последующие годы, – «Загадка Н. Ф. И.».
А приведенный впервые в андрониковский дом, Леша оробело взирал на знаменитость, пристально и испытующе рассматривающую его.
– Откуда я вас знаю? – Наконец произнес Андроников. – Ведь знаю же. Даже помню: что-то забавное было в нашем знакомстве.
Обретя дар речи, Леша решился рассказать об их первой встрече, которую и встречей-то не назовешь.
Когда-то, будучи студентом, еще и не мечтавшим о знакомстве со знаменитостью, мой муж был выведен с концерта Андроникова, так как ему стало дурно от смеха. И вот много лет спустя Ираклий Луарсабович узнал его и вспомнил тот случай. И сам уже хохотал до слез.
Да, он вошел в нашу жизнь, жизнь моих сверстников, как триумфатор, знаменем которого была радость, побеждающая любые горести.
Тончайший артистизм и юмор самой высокой пробы, казалось, не оставляли его ни на миг.
Однако Андрониковы не были для меня только любимыми друзьями. Ираклий Луарсабович никогда не учил меня мастерству экранного или радийного рассказа. Но если я с благоговением хотела произнести слово «Учитель», я думала о нем.
Потому что бросала все дела, услышав по радио его голос.
Потому что его телевизионных передач, фильмов ждала, как события.
Потому что его пластинки, магнитофонные записи его рассказов слушаю и буду слушать каждый раз, как впервые.
Помню, как входил он в редакцию звукового журнала «Кругозор», где я одно время работала, входил, заполняя собой, своим голосом, юмором, многоречьем пространство. Помню, как смолкали мы, боясь упустить хоть фразу: ведь потом каждый пытался пересказать все друзьям, да и просто сообщить, что виделся с ним. Только и заботило: не забыть, не забыть! Как это он говорил? А, вот: «Ну что это за рифмы? Простой перестук согласных! Знаете, кто был виртуозом рифмы? Маршак. Однажды праздновался юбилей знаменитого историка Евгения Викторовича Тарле. И Чуковский все „подкалывал” Маршака – мол, даже ему, Маршаку, не удастся подобрать рифму к фамилии юбиляра. Но Самуил Яковлевич тут же откликнулся:
Помню многое блистательное, брошенное на ходу. Помню и другое, профессиональное. Помню, как вслушивались мы в записи рассказов этого человека на гибких пластинках «Кругозора», пытаясь открыть его секреты.