Притворщик - стр. 24
Пока я сгоняю кота со стола, девчонка пялится на меня во все глаза, прикрывая ладонью рот, но все же не выдерживает и громко смеется.
– Ночеблуд? Дай угадаю, это ты придумал?
– Нет, отец. Но это наша с ним традиция, да.
– Придумывать животным дурацкие прозвища?
Аня отворачивается, и хоть она все так же продолжает улыбаться, прежнего веселья я в ней не чувствую. Вероятно, она грустит о том, что в ее детстве ничего подобного не было. Мне ее в этот момент очень жаль.
– Ага. У нас был Кабысдох…
– Ну, это банально.
– Вездессун… – сощуриваюсь я. – Плечи Ани начинают трястись. – И огромный алабай Шерстемир.
Беру Блуда на руки и легонько почесываю за ухом. С матерью отец объяснялся сам. Но судя по шипению в кухне, вопрос не был улажен. Наверняка он уже сто раз пожалел, что поспешил пригласить Аню в дом. Даже мне не по себе. Могу представить, как чувствует себя девчонка.
Так и не решив, как к ней относиться, занимаю позицию наблюдателя. Из кухни возвращаются напряженные родители. Усаживаемся за стол. Не без скрипа завязывается диалог. Точнее как? В основном отец Аню расспрашивает, а она рассказывает. Очень неохотно про интернат и гораздо свободнее – об учебе и своих планах на будущее.
Немного скребет внутри от того, что в глазах отца вижу гордость. Вот как? Как это работает, а? Она же чужой ему человек. Но его все равно распирает от ее достижений. Кровь не водица, да? Кажется, так говорят? А ведь Аня даже не осознает, какие эмоции в нем пробуждает.
– То есть ты планируешь отъезд?
– Ну да. Меня же здесь ничего не держит.
– Не держало. Теперь все изменилось. Я бы очень хотел продолжить наше общение и получше тебя узнать, пока… – отец замолкает, нахмурившись, видно, решив не грузить девчонку своими болячками. – Мы и так слишком много времени потеряли.
Аня молчит, я ее понимаю. Потому как что тут скажешь? Они упустили все ее детство. Все… И это время никогда не получится нагнать, даже если отец проживет до глубокой старости.
– Впрочем, может, я отдам богу душу раньше, чем ты уедешь.
– Николай! – впервые подает голос мама. И некоторое время мы все молчим, делая вид, что накинулись на еду. По полу, тычась мордой в ноги, туда-сюда бродит Ночеблуд. Аня раз за разом наклоняется, чтобы его погладить по трехцветной морде.
– А это правда мальчик?
– Проверь, – хмыкаю я.
– Просто трехцветные самцы – большая редкость, – фыркает. – Говорят, они приносят счастье.
– Может, не зря говорят, – скалится отец, похлопывая Аню по руке. – Я очень счастлив, что ты нашлась.
Я всегда удивлялся, как легко этот сильный мужик, беспрекословный авторитет и лидер, может озвучивать свои чувства. Сам-то я этим похвастаться не могу. И Аня, судя по всему, тоже. Другая бы на ее месте заорала «как я тебя, папуль, понимаю» и бросилась бы отцу на грудь, а эта только крепче сжала в руках столовые приборы.