Притворись, что любишь - стр. 67

– Я просто не умею делиться тем, что мне дорого, – Кирилл по-хозяйски похлопал ее по бедру.

Кира посмотрела на него выразительно.

– Кто говорил про дележку? Я тебе верна!

– Лучше перебдеть, чем недобдеть, – ответил он философски.

– То есть, по-твоему, это нормально, да? Диктовать, что могу делать, а что нет? Обвинять, даже не выслушав толком?

– Зачем терпишь, если всё так ужасно?

Кира окинула его долгим взглядом и в итоге произнесла:

– Разве ответ не очевиден?

– К сожалению, очевиден, – Кирилл поднялся с кровати, вытащил из шкафа джинсы с футболкой и стал одеваться.

Она осталась сидеть на месте, немного ошалев от услышанного.

– Почему к сожалению?

Кирилл повернулся к ней и ответил:

– По-твоему, я должен радоваться, что ты со мной из-за тряпок и продвижения по службе?

– Ты дурной? – голос ее дрогнул.

– Кир, я всё понимаю. Не надо стараться.

Она пару раз моргнула, затем сбросила одеяло и выскочила из комнаты. На этот раз останавливать ее он не стал. Краем глаза заметил, что юркнула в гостевую комнату, которая негласно считалась ее убежищем: там она занималась и проводила время, если Кирилла не было дома.

«Ну, вот всё и выяснили…» – подумал Кирилл и направился на кухню за порцией кофе.

Пора садиться за разбор проектов. Хотя он глубоко сомневался, что сможет сосредоточиться на работе. Главные слова были сказаны. И что-то Кира не стремилась его разубеждать. Могла бы для приличия хоть слезу пустить и броситься на шею с поцелуями. На душе стало горько и противно.

В ее комнате слышалось подозрительное шуршание. Кирилл не обращал на это внимания, сосредоточившись на дозировке воды, сахара, ароматного темно-коричневого порошка и собственных грустных мыслях. Включил кофеварку и отправился в коридор за сумкой с ноутбуком. Когда положил ноутбук на стол в гостиной, дверь в комнату Киры открылась. Одетая в простенькие шорты и майку без рукавов, Кира вышла с большой розовой сумкой. Кирилл узнал эту сумку. Именно с ней Кира сначала путешествовала из своего дома сюда, держа там вещи первой необходимости. Лицо его ненаглядной закрывали черные очки в пол-лица.

– Куда собралась? – пробасил он грозно.

– Кирилл, пожалуйста, не говори больше ничего. Можно, я просто уйду? – голос ее был подозрительно хриплым.

– Нельзя, – сказал он твердо и подошел к ней.

Он медленно снял с ее плеча сумку. Затем также медленно снял очки и бросил на диван. Глаза у Киры были красными. Нос припух и порозовел. Губы сжались в две ниточки. Но Кира не всхлипывала, держалась.

– Это что за концерт? Долго репетировала?

– Кирилл, пожалуйста, ничего не говори, – почти шепотом произнесла она.