Приступить к ликвидации - стр. 16
– Что ж, Алексей, не столковались мы с тобой.
– Ты этот портсигар и перстенек, Витя, тоже в налете взял? – Алексей взял в руки золотой портсигар Копытина, покрутил. – Вот видишь, – он щелкнул крышкой, – монограмма-то затерта, только герб остался.
– Ты, чистоплюй, жил нищим и сдохнешь нищим. Иди учи за кусок воблы и сахарин маршировать фабричных недоносков.
– Если бы ты, Виктор, приехав с Юга, как эмиссар генерала Деникина, предложил мне идти бороться с большевиками, я отказался бы из-за честного слова. Но ты приехал с Юга не драться и умирать, а убивать и грабить. Ты налетчик, Виктор.
– Ну и что? – внезапно совершенно спокойно сказал Копытин. – Революция избавила меня от обязанностей перед обществом.
– Но у тебя остались обязанности перед собой.
– Ты трус, Климов.
Полетел на стол тяжелый портсигар, полетел, кроша рюмки… ствол нагана уперся Климову в спину.
– Убери своего… – тихо сказал Алексей.
– Спрячь наган, Резаный.
– Он продаст, Витя.
– Спрячь.
Лапшин спрятал наган.
– Идите, штабс-капитан, учите, нищенствуйте… Но помни, продашь – сестренку твою, Елену Федоровну, побеспокоим.
Копытин дернул щекой и провел ребром ладони по горлу.
Климов вышел из комнаты.
– Надо шлепнуть его, – сказал Лапшин, – продаст, фраер.
– Нет, я его знаю.
Мартынов что-то писал, Козлов возился с печкой, Данилов чистил наган.
Он уже собрал его и вытер ветошью масляные пальцы, как зазвонил телефон.
– Мартынов. Так… Так… Выезжаем. В машину! Бандюги у Тверской заставы милиционеров стреляют.
Климов в подъезде достал из кармана кожаный портсигар, вынул из него самокрутку, прикурил от зажигалки.
Стоял, прислонясь к стенке. Курил и думал. Разговор этот страшный вспоминал.
На темных улицах гремят выстрелы. Ревет мотор автомобиля.
От Лубянки к Тверской заставе мчится длинный черный «пежо» с чекистами. Рядом с шофером Мартынов.
У поворота на Лесную машет руками человек с винтовкой.
– Притормози-ка, – командует Мартынов.
– К Грузинам поехали они, к Грузинам.
– На Грузинский вал, – скомандовал Мартынов.
Климов вышел из-под арки двора. В темноте угадывался павильон Патриарших прудов. У поворота на Спиридоньевку горел одинокий фонарь. В его желтом кругу ходил милиционер.
Климов поднял воротник и зашагал к Спиридоньевке.
– Товарищ гражданин, – окликнул его севший на морозе голос.
Климов остановился.
– Огонька не найдется? Страсть как курить охота.
Климов подошел, достал зажигалку.
– Ваше благоро… Тьфу, гражданин штабс-капитан… Не признаете?
– Скурихин, ты?
– Так точно, – улыбнулся постовой.
– Ты же в деревню собирался, землю делить.
– Вишь, дело какое, не доехал. В милицию служить пошел.