Пристанище для уходящих. Книга 1. Облик неизбежности - стр. 32

Ник молча завел машину. Нас никто не провожал. Я думала о его детях: наверное, хорошо, когда есть семья, которая о тебе заботится. У меня такой семьи не было. Интересно, какой бы я стала, если бы меня воспитывала родная мать? Выросла бы смелее, общительнее, увереннее в себе?

– Шон все подготовил, – произнес Ник. – Он тебя спрячет. Не переживай по поводу тех людей, они тебя не найдут.

Я вздрогнула. У Ника не очень хорошо получалось успокоить, наоборот, внутри зарождалась паника. А вдруг все же найдут? Но поводов для волнений хоть отбавляй: а если я не понравлюсь отцу? А если он мне не понравится? И что тогда делать? Я ведь не знаю отца и никогда его не видела. Келли говорила, что я должна отстаивать свою свободу, но можно ли бороться против родителей?

Провожая в окно бесконечные деревья, я боролась с желанием выскочить из машины и скрыться в лесу. Страх – вот что я чувствовала все время с момента, как услышала гудок GMC у подножья Маунт Худ и увидела напуганное лицо Келли. Она сдерживала чувства, скрывая от меня безнадежность ситуации, не давая моему страху осознать себя. Или это я такой тугодум, что только сейчас осознала опасность. Наверное, они выследили ее в Грешаме, когда она приехала за припасами. Сколько же времени они нас «пасли»?

Машина позади привлекла мое внимание. Она давно ехала за нами. Меня пробрала дрожь.

– Ник!

– Да? – он напрягся.

– Та машина нас преследует, – мне казалось, я контролирую панику в голосе.

Он посмотрел в зеркало заднего вида и улыбнулся:

– Нет, это Хэнк. Я попросил друга из полиции прикрыть, и проверить, не будет ли кто-то ехать за нами. Если бы он заметил «хвост», он бы уже позвонил. Так что все нормально, не переживай. – Он покосился на меня. – Молодец, что заметила.

Что ж, можно надеяться, что сегодня никто не умрет. Я закрыла глаза, чтобы выровнять дыхание.

Ник задумчиво спросил:

– Как думаешь, она была счастлива?

Келли почти ничего не рассказывала о себе, но я надеялась, что знала ее лучше, чем кто-либо другой. Даже лучше Ника. Она была аскетична и строга, требовательна и сурова. Всегда проповедовала минимализм и не терпела ложь и притворство. Казалась холодной и отстраненной, но у меня было преимущество. Я знала, что она нашла свое призвание, строго следовала выбранному пути и жила в гармонии с собой.

– Да, она была счастлива, – произнесла я с уверенностью. И он благодарно кивнул. – Но скучала по тебе, очень сильно. И если бы могла, то была бы с тобой.

Ник помолчал и тихо произнес:

– Тогда ты сможешь понять своего отца.

Я опешила, разглядывая профиль Ника, но он больше ничего не сказал.