Пришло время поговорить - стр. 6

он заподозрит неладное.

Ещё через три дня я уже могла стучать без бумажки, отказавшись как от неё, так и от конфет, которые периодически были в хлебе. Он то учил меня, то просто общался, это было необычно, но работало. Разговаривать получалось медленно, но и эти успехи радовали. А ещё было не скучно. Непривычное чувство.

– Там солнце, – настучал он вместо приветствия, а я ответила:

– Жаль.

– Пещерный человек.

– Посиди с моё, – съязвила, оскорбившись.

– Прости, – настучал в ответ, но говорить уже не хотелось, я легла на кровать, скрипнув пружинами, и подхватила с пола свою питомицу, которая стала совершенно ручная, и в ту смену мы больше не общались, а через смену он начал с обучения цифрам и знакам препинания.

– Ты как? – спросил к концу смены.

– Ок. А ты? – смогла спросить я в ответ, отпустив Мотьку погулять перед едой.

– Думаю, как вытащить тебя отсюда.

– Не надо, – быстро настучала в ответ, испугавшись, а потом забарабанила обеими ногами по полу без всякого смысла, но с чувством.

– Почему?

– Тебе попадёт.

– Разберёмся.

– Нет. Мне некуда идти.

– Разберёмся.

Послышался скрип двери сверху, и разговор пришлось прекратить. Эти лёгкие быстрые шаги я не спутаю ни с какими другими. Дверь распахнулась, и я увидела его: в неизменной белой рубашке, с небрежно закатанными рукавами, дорогих костюмных брюках и начищенных до блеска ботинках. Среднего роста, подтянутый и с таким выражением лица, что впору было начать ему сочувствовать.

– Малыш, – прошептал и сделал трогательный шаг в камеру, а я с ужасом поняла, что на полу прямо перед ним сидит Мотька, которая не успела спрятаться и жмётся в комок. Он проследил мой взгляд, брезгливо поморщился и с силой пнул. Моя подруга отлетела, ударившись о стену, и обмякла на бетонном полу, а я спешно отвернулась, чтобы не видеть этого. – Мерзкая тварь, – прошипел он, раздосадованный, что момент воссоединения был испорчен.

– Согласна.

Он быстро подошёл и хотел взять меня на руки, но я шарахнулась в сторону. Это ему не понравилось: развернулся на пятках и вышел, бросив охраннику, который уже успел смениться:

– Убери.

Это был один из тех, кому безразлично. С непроницаемым лицом он прошёл в комнатку, не глядя на меня, поднял мышку за хвост и вынес, закрыв за собой дверь на замок, а я беззвучно заплакала, один раз сорвавшись на всхлип, сама от себя этого не ожидая, и замерла, вспомнив, что у меня есть голос.

– Нет у тебя голоса, – вернула себя в реальность, отвернулась к стене, проигнорировав просунутый под дверь «ужин», и забылась тяжёлым сном.

– Как тебя зовут? – услышала утром настукивание и ответила: