Размер шрифта
-
+

Пришла пора - стр. 15

– А если бы даже хотели покинуть… Ха-ха! – иронизирует Танюшка… Ты лучше почитай про «дом-киномузей». Это же был и ваш дом, и даже эта конкретная квартира, дорогие зарубежные гости…

– Почитай, Ваня, почитай… – зашумело всё общество.

– Ладно, – согласился Иван. – «Посвящается птенцам гнезда Петровых», сидящим за этим столом.

И пока всё общество занималось тортом, Иван, как и положено поэту, стал читать свои стихи с лирическим подвыванием:

И во сне не мог, едва ль,
Шведский зодчий Фрэд Лидваль,
Возводя за домом дом,
Даже помышлять о том,
Что ему судьбой дано
Стать сценографом… в кино!
…В плане был доходный дом,
А возник… ПАВИЛЬОН!
С Троицкой и до Фонтанки
Едут кэбы и тачанки,
«Волги», «Чайки», «Москвичи»  —
Тихачи и лихачи.
Кто-то сломан, кто-то скачет,
В коммуналках дети плачут
У некрашеных дверей
Одиночек-матерей…
… Для столетних декораций
Лишь сюжетам бы меняться.
Так Лидваль уже давно
Стал художником кино…


– Замечательные стихи! – восхитилась Катя.

Антон промолчал…

– Лидваль – швед, – как и ваш отец… – закончил своё выступление Иван.

– Наш отец – норвежец, Хаслунд… Бьёрн Хаслунд – возразила Катя. – Мы все – Хаслунды… Но на самом деле отец Антона – поляк, а мой папа – русский.

– Не семья, а Организация Объединённых Наций, – пошутил Иван. – ООН…

– Это действительно ваши стихи? – поинтересовался Антон.

– Действительно… – коротко ответил Иван.

Торт всему обществу нравился.

Иван, услышав звонок, вышел в прихожую и открыл входную дверь:

– Прямо из рая красавица Рая с домочадцами! – вернувшись в комнату, объявил Иван…

Вошла привлекательная рослая женщина в пёстрой блузке-вышиванке и джинсах. С ней трое детей – две девочки-погодки пяти и шести лет и мальчик среднего школьного возраста.

– Раиса – бухгалтер, без пяти минут банкирша, повелительница чужих и не только чужих денег.

Она ответила немедленно:

– Сиди, Ваня, на диване, не считай в чужом кармане!

Тот в ответ тоже немедленно:

– Экскьюз ми, миссис Рая, я здесь первый, вы – вторая… Видите, уважаемые гости, какая у нас поэтическая среда… Бухгалтер с экспромтом, сантехник тоже за словом в карман не лезет. Поэзия возвращается в наши дома!

– Дети, идите к торту… – Раиса направляет их к столу в соседней комнате. – Моя свекровь, Лариса Павловна Русинова, тоже начинала счетоводом. А теперь в Москве половину казённого гаража приватизировала. Она называла вашу мать «замороженной вишней». Знаете ли вы об этом?

Её рассказ прервал дверной звонок.

– Её сыночек идёт, – кивнула в сторону двери Раиса. – То есть мой супруг.

* * *

Кадр из «Семейного архива» 1990 г. – «Перестройка»

Страница 15