Природа зверя - стр. 24
– Сказал бы.
– А если ч-честно?
Молчание. Знакомо…
– Не знаю.
– Понимаю. Об этом сложно думать, когда уже п-пришлось говорить из-под палки. Сложно признать самому, что ошибался, когда это признание уже вырвали п-помимо твоей воли.
– Чего вы хотите от меня?
– Я уже сказал. Просто п-поговорить. Сказать мне сейчас ты можешь абсолютно все.
– Зачем?
– Я говорил тебе, что подумаю о твоей душе, к-когда все это закончится. А ты сам не хочешь подумать о душе?
– Это означает, что скоро меня казнят?
– Ты боишься умереть?
– Не знаю. Кажется, уже нет…
– Это х-хорошо. Страх мешает думать связно и говорить то, что нужно.
– Кому?
– Т-тебе. И я здесь ради т-тебя. И – нет, это не значит, что тебя казнят.
– Что бы я ни сказал?
– Да.
– Поклянитесь.
– Господь запретил клясться его именем; к-какой еще клятве ты поверишь?
– Не знаю… Не надо. Все равно…
– Ты меня ненавидишь?
Молчание…
Знакомо…
– Не знаю…
– За что именно ты ненавидишь меня? За сам д-допрос или за то, что ты, в конце концов, признался?
Молчание.
– Не знаю…
– Ты ненавидишь во мне человека, к-который причинял тебе страдание, или оппонента, который вынудил согласиться с его точкой зрения?
– Первое вернее…
– Не поджимайся. Я же с-сказал – можешь говорить, что угодно. Я понимаю тебя. Это говорит гордость. Нет, я не с-стану читать тебе проповеди о смирении, я просто хочу помочь тебе разобраться в себе самом. Это чувство человека, к-который доказывал окружающему его миру, что он стоек, т-тверд, непреклонен, и который, в конце концов, сломался. Это неприятно, я знаю. Неважно, по какой причине ты не желал соглашаться с тем, что т-тебе говорили; главное, что тебя переломили. И от этого ты ненавидишь с-себя, ненавидишь того, кто сделал это, а с ним и весь мир впридачу. Ведь так?
– Может быть…
– Главное – то, что какое-то время ты не был хозяином самому с-себе, что кто-то имел власть делать с тобой все, что угодно. Это глубоко ранит самолюбие. Опять же – я не буду г-говорить тебе, что самолюбие – грех; я просто скажу, что иногда его следует забыть и выбросить. Когда генерал посылает солдата в бой, он тоже распоряжается солдатом, решает его участь, но н-ненавидеть его за это глупо, потому что есть цель, и генерал знает, как ее надо достичь.
– Если генерал правильно обучен…
– Верно. Но ведь, в конце-то концов, прав оказался я, с-согласись хоть теперь. Нет, не надо говорить, что я прав, не подумав. Подумай. Я снова призываю здравый с-смысл. Ведь и ты, и твоя наставница – вы убили человека, который лично вам ничего плохого не сделал, едва не убили еще одного, а чтобы с-скрыть свое преступление, готовы были убить и третьего. Ведь это неоспоримо, так?