#Природа, #Родина, #Литература, #Любовь - стр. 4
Отыскав место многим, наполненным водой вазам следов на снегу, март не торопился расставлять в них цветы, ибо кто знает, какое настроение у этой весны, что любит именно она.
Ветер долго расчёсывал кудри леса, пристраивал позади драпировки разных оттенков от бледного до черничного, пока не остановился на самом простом и нежном, – бело-голубом.
– Что может быть прекраснее простоты? – Рассудил март, и противореча себе сам, принялся спешно золотить локоны леса.
Впрочем, и, как водится, без скандала не обошлось. Птицы, те, которые стремились ярко прожить отведённое им время, развесив на ветвях запылившиеся слегка наряды, вознамерились встретить весну чуть ли не в маскарадных костюмах. А воробьи, словно в насмешку прочим, не имея ничего прозапас, устроили постирушку и купание на самом виду. Мокрые пёрышки плотно облепляли их тщедушные тела, а они ещё, по недомыслию или из озорства, пили ледяной снежный сок открытым горлом, чуть ли не наперегонки, не опасаясь простуды.
Март так старался, был осторожен и предусмотрителен, но разве он мог предположить, что весну не задержат подле пироги или чрезмерная услужливость. Весна, как любая приличная девушка, больше всего ценит искренность, и весёлая суета невзрачных воробышей, осунувшихся за зиму, но не потерявших веры в то, что обязательно придёт и к ним вешний день, – именно то, что ей нужно.
Просто
День за окном совершенно некстати маялся в своём сером, щёгольском, с искрой снегопада костюме, столь неуместном в марте. Тому куда приличнее золотистые атласные накидки, с лёгким пушком измаранной опушки стаявшего почти сугроба. Весенний снег сладок, сахарные его пОры до порЫ белы, до полудня прозрачны, а дальше – как пойдёт. Коли подует ветер на его разгорячённый лоб, да не отдавит никто хрупкий хрустальный башмачок в ночи, то и продержится до утра. А тогда и там, на тонкой ломкой слюде последнего льда, подле бледной от смущения голубки примутся кружиться и скользить плавно сизари7. Притомятся от усердия, прополощут прилично горло холодным весенним ветром, да так трогательно, нежно, что неловкий малыш невольно потянется пальчиком за ними:
– Гули-гули! – Гулит дитя в сторону красивых птиц, улыбаясь светло и беззубо.
– Топни ножкой! Топни! – Ни с того, не с сего станет подначивать ребёнка, ощерившись голыми дёснами бабка, а тот смотрит на неё и не понимает- зачем.