Природа человеческих конфликтов: Объективное изучение дезорганизации поведения человека - стр. 26

мы можем надеяться адекватно отразить в этом доступном для изучения ряду все происходящие скрытые изменения.

Мы находим такую возможность в принципе активного сопряжения центральной и моторной деятельности. Действительно, если мы свяжем в единой активной системе две стороны – центральную и моторную, мы можем рассчитывать, что каждое центральное изменение необходимо отразится прежде всего именно в той моторной системе, которая составляет с ней единое целое, и только вторично вызовет известные изменения в тех физиологических системах, на фоне которых оно протекает. Такое выделение единой динамической структуры, включающей в себя скрытую для непосредственного изучения центральную сторону и доступную для объективной регистрации моторную, является основой сопряженной моторной методики, с помощью которой мы добыли основные материалы, занимающие нас в этой книге[19].

Мы с большой легкостью можем создать модель такой единой системы активности, в которой характер и судьба одной скрытой стороны отражалась бы в структуре открытого для непосредственного экспериментального анализа объективного процесса. Для этого оказывается вполне достаточным дать испытуемому следующую простую задачу: он должен ответить на предъявленное ему слово первым пришедшим в голову речевым ответом и одновременно с ним нажать пальцами правой руки на приемник лежащего перед ним аппарата. В этом случае мы возбуждаем у нашего испытуемого две системы активности, которые связываются между собой настолько близко, что становятся двумя одновременно протекающими сторонами одного и того же процесса. В самом деле, предложение сказать в ответ на предъявленное слово какое-нибудь другое слово возбуждает у нашего субъекта некий центральный процесс очень сложного порядка, близкий к речевой системе; подвергая психологическому анализу его сущность, мы в отдельных случаях можем называть его ассоциативным процессом, в других – говорить о примитивном суждении, в третьих – о некоторой дезинтеграции с восстановлением целого образа по предъявленной в слове детали или воспроизведению некоторой другой детали, входящей вместе с предъявленным в слове раздражителем в один и тот же образ. Нас мало занимает сейчас феноменологическая сущность этого процесса[20]; существенным для нас представляется то, что мы вызываем здесь определенный сложнейший нейродинамический процесс, скрытый от непосредственного наблюдения и через некоторый период времени ведущий к речевому ответу. Этот нейродинамический процесс может быть иногда вполне организованным, упорядоченным и правильным; иногда он может встречать на своем пути известные затруднения, перерастать в конфликт и обнаруживать известную дезорганизацию; совершенно понятно, что нейродинамический процесс, лежащий в основе привычного ассоциативного ответа, существенно отличается от того, которым характеризуется интеллектуальный процесс, полный затруднений и колебаний, осложненный аффективным тоном или проходящий через оттеснение подготовленных к реакции, но почему-либо признанных непригодными ответов. Во всех этих случаях структура нейродинамического процесса будет, конечно, совершенно различна, но непосредственному и объективному анализу она оказывается недоступна. Наша задача и заключается в том, чтобы попытаться в эксперименте экстериоризировать,