Принуждение к любви - стр. 14
У многих лезут наружу комплексы и склонности к преступлению. Образ же Разумовской за рулем обретал черты совершенства и законченности. В отличие от других женщин она держала руки на верхней части руля. Обычно так водят автомобиль люди с развитой фантазией, интеллектуальным вкусом, веселым характером, уверенностью в себе и любящие при необходимости поспорить. Иногда ее руки напоминали классическое положение – стрелки, стоящие на «без десяти два». Иногда она вытягивала их вперед, насколько это возможно, с силой упираясь спиной в подушку кресла. В движении этом было что-то порочное и весьма сексуальное.
А как она выходит из машины! А как в нее погружается…
Уже через несколько минут мы с Разумовской сидели в китайском ресторане среди огромных аквариумов, в одном из которых лениво плавала одинокая пятнистая мурена, тело которой извивалось, как флаг на ветру, и вкушали карпа в кисло-сладком соусе. Разумовская ела с таким удовольствием, будто ее перед этим долго морили голодом.
– А ты что невесел, мальчуган? – оторвавшись от карпа, вдруг участливо спросила она. – Что ты голову повесил? Неужто опять о печалях отечества нашего любезного страдаешь? О родине малой и большой?
Ну, это уже было слишком! Сначала Бегемот ведет себя со мной как с последним клерком, а теперь еще Разумовская позволяет себе…
– Да потому я невесел, что эрекция у меня тут на днях пропала. – Тяжело вздохнув, я с горестным видом уставился на затаившуюся среди камней мурену, которой никакая эрекция не грозила от рождения.
Разумовская чуть не подавилась своим карпом и уставилась на меня. Я виновато понурил голову.
– Мальчуган, ты чего? Ведь неделю назад…
– Пока не вообще пропала, а поутру, – горестно поведал я. – Знаешь, раньше поутру просыпаешься – аж звенит! Чувствуешь в себе силы – необъятные. Весь организм трубит: вот он я какой! Петь хочется. И главное – никакой бабы рядом не надо. Натуральный глас торжествующей здоровой плоти! А ну, расступись, честной народ, не то зашибу ненароком!
Наклонившись поближе к Разумовской, я чуть слышно пробормотал:
– Вот уже четыре дня…
Забыв о карпе, она внимательно смотрела на меня. Вроде бы мне удалось с достоинством выдержать ее сверлящий взор, но тут она снова принялась за остывшую рыбу, и я понял, что разоблачен.
Закончив с карпом, она отложила вилку в сторону, промокнула губы салфеткой и ласково сказала:
– Не переживай, мальчуган, сейчас по дороге зайдем в аптеку, и я куплю тебе виагру – лошадиную дозу. Не то что петь потянет, ты у меня вприсядку пойдешь!
Вот такой она была, Анна Юрьевна Разумовская.