Принуждение к контакту - стр. 15
В ответ лишь где-то басовито прогремела уходящая гроза.
– Рус, – раздался сзади полный страха голос Ткачева. – Я не могу встать. У меня не двигаются ноги!
Пилот обернулся.
Илья полулежал, привалившись спиной к выгнутому борту. Он бил себя кулаком по ляжке, словно старался достучаться до внезапно отказавшей конечности. Под него уже натекла лужица крови со спины, но ученый не замечал этого.
Громов поспешил к Илье, ухватил не сопротивляющегося друга за подмышки и, пятясь, потащил к выходу.
Ливень почти прекратился, сквозь поредевшие тучи мельком проглядывало чистое небо. Обманчивый свет, позволяющий разглядеть лишь очертания, помог Руслану вытащить Ткачева из разбитого вертолета. Пилот волоком оттранспортировал Илью подальше, под огромное корневище поваленного дерева, похожее на поднявшего щупальца осьминога.
И уже здесь, уткнувшись лицом в горько пахнущую траву, Громов позволил себе потерять сознание.
Его трясли за плечо, сильно и настойчиво. Звали по имени и хлопали по щекам.
Руслан застонал и открыл глаза, прикрываясь ладонью от яркого дневного света.
Над ним склонилось озабоченное лицо Ильи, осунувшееся и пожелтевшее.
– Живой, – нервно рассмеялся Ткачев. – А я уже испугался! Ты как упал вчера, так в одной позе до утра и пролежал.
События ночи тут же всплыли в памяти – полет, падение, странный мох, пожирающий лицо Олега.
Руслан протер глаза и сел. Боль в боку тут же дала о себе знать болезненным тычком.
Илья увидел, как поморщился Громов, как машинально схватился за ребра. С участием спросил:
– Перелом?
– Скорее всего, – пилот зашипел от боли, вставая. Осмотрелся.
То, что ночью казалось необъятным и высоким, теперь, при дневном свете, выглядело совсем иначе.
Они находились на выпуклой проплешине посреди заболоченного озерца. Из зеленой сыпи ряски, покачивающейся под ветерком, дикобразами торчали кочки с длинными листьями осоки. Ближе к берегам, из зарослей тонкого камыша, высовывались ломаные изгибы чахлых березок. Чуть дальше – мелкий подлесок с растопыренными кустами, осинами и лиственницей.
По другую сторону болотца, выглядывая из-за толстого ствола упавшей сосны, высился холм, усыпанный металлическими частями вертолета и обломками деревьев. От будто разметанной взрывом вершины до самого низа тянулась канава с валами грязи и дерна. Там, у подножия, должен быть корпус вертолета.
Руслан, ощутив приступ тревоги, поспешил в обход дерева. Он должен был видеть, что стало с машиной!
И что стало с Олегом!
– Рус, не ходи! – запоздало воскликнул Ткачев.
Но Громов уже ковылял по мокрой траве, вытянув вперед голову.