Принимая во внимание - стр. 53
– Гнида он был, Василий Трифонович. Не знаю, как он здесь прижился, но в Москве о нём до сих пор вспоминают незлым, тихим словцом.
– По причине?
Глебский подождал, пока мимо них, отдав честь, прошёл один из сотрудников управления. После чего продолжил:
– В каждом деле есть исполнители. Плохие, хорошие – без разницы. Главное, они есть. Без них – никак. От их работы многое зависит. Не всё, но очень многое. Они могут качественно выполнить приказ. А могут его слегка, так сказать, похерить. Однако в любом случае это будет только выполнение приказа, распоряжения, называй, как хочешь, и не более. Но среди этой братии имеется одна порода, которая не просто выполняет приказы. Она их выполняет с вдохновением. Я бы даже сказал, с рвением. Порода исполнителей-виртуозов. Это те, кто свою работу превращает в некое искусство. К примеру, простой исполнитель просто возьмёт и вынесет мусорное ведро. Молча. Как необходимое действие. А виртуоз мусорное ведро обернёт в фольгу. Так, чтобы все видели блеск в его работе. Будет нести то самое ведро, не скрываясь от взглядов посторонних, ничего не стыдясь. При этом ещё включит бравурный марш, чтобы все знали, что это он, именно он, а не кто другой, выносит мусор.
– Странное сравнение. И что? – усмехнулся Малышев.
– Запомнил, это хорошо. Так вот, товарищ Иванов был лучшим из исполнителей-виртуозов.
– Был бы лучшим, не попал бы на периферию.
– А вот тут ты ошибаешься. Именно потому, что был виртуозом, потому и попал. Как исполнитель Иванов в столице вёл себя просто восхитительно. – В голосе Глебского звучала едкая ирония. – Любое мероприятие мог превратить в событие планетарного масштаба. И всё бы у него складывалось хорошо, да только не на ту фигуру Василий Трифонович поставил. Ему бы нос по ветру держать, так и до сей поры торчал бы в столице. А он дал промашку. Такие вещи наверху не прощают не только простым исполнителям, но и виртуозам.
– То есть? Сказал «а», говори и дальше.
– У вас, здесь, о московском скандале в ноябре шестьдесят второго года слухи ходили?
Малышев пожал плечами:
– Это связано с нашей службой?
– Нет. – Глебский усмехнулся. – Как же вы далеки от всех столичных перипетий!
Майор нахмурился:
– Да, далековато. И это нам в вину поставишь?
– Перестань. Между нами только начали складываться более менее нормальные отношения, и я бы не хотел их испортить. Связано не с вами, а с Ивановым.
Напомню. В ноябре 1962-го состоялась выставка современного искусства. Как мне рассказали, не бог весть что. Отрыв от действительности, полная фантасмагория. Хрущёву, естественно, не понравилось. Он был жутко возмущён. Разорался на организаторов. Приказал художников разогнать, выставку закрыть. И вот тут случилась одна прелюбопытнейшая вещь. Если бы распоряжение Никиты Сергеевича поручили выполнить простому исполнителю, среднего звена, то об этой выставке никто, никогда и ничего не узнал. Ну, выставили нечто на Манежной площади. Что – неизвестно! Постояло да закрылось. То ли от холода, то ли от нехватки посетителей. Сплетни бы умерли, ещё не родившись. Но кому, как вы думаете, досталась почётная миссия это сделать?