Принцы-драконы. Их одержимость - стр. 7

Я с силой втянула воздух от невероятного удовольствия, долгожданного, незабываемого, принадлежать ему, быть наполненной им… И не только им!

Теперь Берг держал меня за бедро, освобождая простор ладоням Эйнара… Он с силой сжал мои ягодицы, раздвинул их. Я просто растеклась от ощущения скользких пальцев, проникающих внутрь меня, один палец, второй, как же приятно, вот так, да, ещё.

Мне снова было мало его пальцев. Я снова хотела посильнее, больше, глубже. Берг не двигался, и я не выдержала: схватила руку Эйнара сзади и вдавила в себя.

— Горячая девочка, — довольно выдохнул Эйнар. — Нравится тебе. Хочешь больше? Пожёсче?

Я закивала, запрокидывая голову, подставляя ему шею. Эйнар сжал мои ягодицы сильнее. Долгожданное давление. Осторожно. Медленно. Я дёрнулась к нему, чтобы побыстрее ощутить его всего, но Берг не позволил — держал меня крепко.

— Нетерпеливая, — зашептал Эйнар. — Больно же будет, глупышка.

Я всё равно попыталась качнуться, и, наконец, глухо застонала от долгожданной наполненности. Да, вот так. Только так мне и могло быть хорошо.

Мои принцы подхватили меня выше, удерживая навесу под бёдра и колени, размашисто, не сдерживаясь, задвигались во мне. Я глухо застонала, зарылась пальцами в волосы Берга, задевая повязку его маски, подставила шею под губы Эйнара.

Драконы зарычали, усиливая темп. Я упивалась их яростными проникновениями, как они раздвигали меня внутри, как надёжно держали вдвоём.

Не выдержала, содрогнулась в яростном экстазе, выгибаясь, царапая каменные плечи Берга, выстанывая удовольствие в повязку на губах.

— Что за!.. — рыкнул Эйнар, останавливаясь.

Берг тоже замер, а я кончала, как никогда, даже тогда, на ненавистном выпускном между ними так не кончала, содрогаясь всем телом и ритмично сжимая их внутри.

— Подержи, — глухо сказал Берг.

Я дрожала от удовольствия, ничего не соображая, Эйнар перехватил меня навесу удобнее, а Берг сорвал с меня маску, сдёрнул повязку с губ, обхватил моё лицо руками, поворачивая к свету лампы.

Глянув на одного, потом на другого, на их потемневшие глаза в прорезях масок, разглядывающие меня, скользящие по лицу, останавливаясь на губах, я глубоко вздохнула и закрыла глаза.

— Оливия, — сказал Эйнар, как приговор подписал.

Мне было всё равно. Я была в полном экстазе. Именно сейчас мне было глубоко плевать на то, что было, что будет, какое положение они занимали, кем считали меня, как вообще это всё произошло.

Моя первая дрожь утихла, но сейчас, между ними, в их руках, когда всё уже случилось, я не собиралась довольствоваться малым.