Принцип неизбежности - стр. 28

Мне кажется, Алиса многое пережила, а глубокие шрамы на её запястьях подтверждают догадку. Не знаю, какой путь она прошла, остановившись в этом месте, но сейчас женщина спокойна. У каждого своё понятие «счастья», и не мне судить, насколько верным оно является.

– А Герман?

– В его случае – наследство. Отец мужа пару десятков лет принимал всех, кто нуждался в медицинской помощи. О нём знали, к нему ехали, его вызывали. После его смерти поток нуждающихся ринулся к сыну, который по стопам отца идти не пожелал. Тогда нам пришлось расстаться… – отводит взгляд, проваливаясь в воспоминания. – Островский помог, и Герман остался в стороне. Ровно до того момента, пока я не появилась в его жизни снова. Переехал из соседней области, чтобы заняться тем, от чего так долго и упорно бежал.

– А Ярова вы знаете?

– Гришу? Конечно! Лет пятнадцать назад он был тем ещё раздолбаем. Но бесконечно милым и обаятельным. Одно время Гера меня даже ревновал к нему, – подмигивает и тихонько хихикает, посматривая на дверь, чтобы нас не услышал Доктор. – Он слишком долго скитался в одиночестве, пока не пришла твоя сестра и не утащила в свою нору, чтобы подарить ему семью. Я слышала, у них две дочки?

– Двойняшки. Лиза и Катя. Плюс две блондинки к трём имеющимся, – развожу руками, вспоминая панику Гриши, уверенного, что все Островские женского пола на клеточном уровне предрасположены к неприятностям. Замечаю взгляд Алисы, рассматривающей мои тёмные волосы. – Я тоже в числе блондинок, а это, – показываю на свою голову, – кратковременная смена образа. Папа говорит, если у меня, Кости и Сони будут девочки, он сойдёт с ума.

– Женское царство, – хохочет Алиса. – А если серьёзно… Уверена, Константин Сергеевич рад, что, несмотря ни на что, у него большая семья. Некоторые считают, что счастливы в своём одиночестве, но это не так – каждой уставшей душе нужна ладонь, которая иногда будет гладить по голове. Когда-то я тоже заблуждалась, но, к моей великой радости, твой отец решил иначе.

– Вы очень тепло о нём отзываетесь, – констатирую, что всякий раз, упоминая папу, на лице Алисы прорисовывается улыбка.

– Он много для меня сделал. Для нас. Поэтому сейчас Герман латает твоего мужчину.

– Он не мой, – открещиваюсь от незнакомца, давая понять женщине, что наша встреча случайна и меня здесь быть не должно. – Подруга заметила автомобиль на обочине, решила посмотреть и вот… – развожу руками, вызвав недоумение Алисы.

– И оставила тебя одну?

– Скорее, я настояла на одиночестве. Она слишком впечатлительная, – ухмыляюсь, на секунду представив, что было бы с Динкой, если бы она заглянула в багажник. – Я более спокойно воспринимаю подобного рода вещи, зная историю жизни отца и Таси. Словно каждый, кто рождается в нашей семье, уже с первых дней понимает, что существует вероятность встретиться с тем миром, о котором вы говорили. Своего рода генетическая память.