Принцесса в Академии - стр. 34
– Что? У меня листики в волосах застряли?
– Нет, всё в порядке… Ливи, а если бы я тебя поцеловал, так, чисто по-дружески, как бы ты отреагировала?
– Отвесила бы затрещину – тоже чисто по-дружески.
– Думаешь, я настолько плохо целуюсь? – расстроился он.
– Магнус! – ахнула я и остановилась, как вкопанная.
– Хочешь сказать, даже хуже пауков?! – взвыл Озриэль.
– Да нет же: Магнус остался в корзинке с лютиками! Индрик подарил его профессору Марбис!
Я развернулась и хотела бежать обратно к главному крыльцу, но Озриэль удержал меня:
– Тебя всё равно не пустят внутрь. К тому же, аудитории запирают после третьего звонка. – Он поднял палец, и трубы, словно повинуясь этому сигналу, взвизгнули в третий раз, после чего последовала серия хлопков. Озриэль кивнул: – Всё, двери закрыли до перерыва.
– Тогда попробуй ты! Ты ведь знаешь, где проходит поэтика.
– Что ты, её бы я ни за что не пропустил! Сейчас по расписанию «История волшебного народа». Сегодня про подземных духов будут рассказывать, а этот материал я лучше профессора знаю. Да и опоздавших всё равно не пускают. За Магнуса не волнуйся: все в курсе, что причинить вред пауку – к несчастью. Мы отыщем его во время перерыва.
Эти слова меня мало успокоили, но делать нечего. Я вздохнула и последовала за ним.
* * *
Жилой корпус напоминал бобовый стебель, уходящий в небо. Его облепляли плотные ячейки окон. На самой верхушке трепетали жестяные листочки, вокруг которых паслось небесное стадо облачков. Озриэль указал на ослепительно блестевшие листья и шепнул:
– Обрати внимание: это новшество – особая гордость академии. Энергия солнца магически преобразуется, так что у нас в комнатах всегда есть свет. Правда, я всё равно по старинке пользуюсь свечами.
Все студенты уже разошлись по аудиториям, поэтому мы беспрепятственно проникли внутрь. Охранник за стеклом храпел так, что усы подпрыгивали.
Мы поднялись по винтовой лестнице на третий этаж и оказались в начале идущего по кругу коридора. С правой стороны тянулись закрытые двери. Они были самых разных размеров и форм: скучные прямоугольные, стрельчато-готические, в виде перевернутых треугольников и даже стилизованные под врата подземелий. На каждой имелась табличка с именами жильцов, написанных на их родном языке. Я немного знала огрский (в их лексиконе всего триста с небольшим слов), а в детстве довольно бегло говорила на наречии лесных эльфов, но потом папа запретил с ними играть, и вскоре я его забыла. Принцессам положено пользоваться услугами толмачей. Взглянув на круглую дверь, я хихикнула: