Принцесса тьмы - стр. 8
– Все это длилось, я думаю, меньше минуты. Бедный Альберт Арнольдович даже слова не успел вымолвить. А потом началось самое ужасное. Не слышно было ни шагов, ни голосов, и в то же время я чувствовала, что окружена со всех сторон. Какие-то странные, едва уловимые шорохи. И не шорохи даже – движение воздуха. Будто воздух вокруг меня ожил и двигался сам собой. Я ощущала его не ушами а кожей. Это трудно передать. Я не могла кричать. Не могла сдвинуться с места. Мне казалось, я сейчас умру от разрыва сердца. Обыкновенные воры или злоумышлен-ники так себя не ведут. Некто передвигался в абсолютной темноте и ни на что, представьте, не натыкался. Когда, наконец, движение воздуха прекратилось, я поняла, что одна в комнате. Я окликнула Альберта Арнольдовича…Никто не ответил. – Она умолкла, прижав руки к груди и трагически изогнув брови.
– Наталья Иванна, – воспользовавшись паузой, обратился режиссер к костю- мерше, – окажите помощь пострадавшей. Промойте ей раны, продезенфицируйте… Дальше, Машенька. Что было дальше?
– Я рискнула выбраться из кресла и, превозмогая страх, пошла к двери, беспорядочно шаря в темноте. Если б наткнулась на ту черную руку, умерла бы на месте. Но я благополучно добралась до выключателя… Мне нечего больше добавить. Пойдите, взгляните сами. Может у меня на почве стресса начались галлюцинации. – Будто куль с провизией, актриса тяжело рухнула на стул, прикрыла утомленно глаза, подставив израненное лицо подоспевшей с тазиком костюмерше.
– А где наш гример? – раздалось сразу несколько голосов.
– Исчез, – не открывая глаз, проронила актриса.
– Ах, да о чем она говорит! Ну кому, скажите на милость, могло придти в голову похищать старого гримера? – озадаченно вопрошал молодой герой-любовник.
– Лучшего гримера! – поправил ему хор голосов. – Лучшего гримера всех московских театров!
– Пусть так, но похищать-то зачем? – стоял на своем вопрошавший. – Не антиквариат ведь. Не музейная редкость. Не дедушка миллионера. Ну переманить, ну перекупить, это я еще могу понять…
– Нужно вызывать врача! – перебила разглагольствовавшего актера костюмерша. – Тут в коже осколки стекла застряли. Сама я вытаскивать их не рискну.
– Сейчас я позвоню, – отозвался администратор. – Вот только взгляну на место происшествия.
Отворив дверь в гримерную, он растерянно остановился на пороге. Позади него сгрудилась вся театральная труппа, для которой владения старого мастера были привычны и знакомы до мелочей. Основным украшением гримерной были великолепные французские парики, натянутые на бюсты-болванки, опоясывающие просторную комнату по периметру. Эти парики, как и сам старый мастер, были гордостью театра. Теперь же на недоуменно застывших в дверях людей безглазо взирали выкрашенные в серебряный цвет лысые болванки.