Принцесса, подонки и город тысячи ветров - стр. 4
– Да не провалиться тебе к Тому, Кто Ещё Ниже, Принцесса, – наконец поздоровался Ольме, дождавшись, пока я доем суп и сделаю первый глоток чая. – Как твой фарт?
– Все по Дну ходим, – устало отмахнулась я.
И всё же не помогла «черёмуха». Куда ей было тягаться с размокшими картонными ботиночками, что я без сожаления выбросила потом в мусорную кучу. Для верности стоило, конечно, перед сном Скрызовой сивухи с перцем и чесноком принять – она в такую сырость наипервейшее средство, это все знают. Да только сам Скрыза, если к нему сунуться, на уши присядет так, что пожалеешь. Да и не люблю я хмельное, разве что пару капель настойки в чай для вкуса. Уж насмотрелась за восемь лет на пьяные рожи.
Так что наутро я осипла не хуже Хомса-Жирдяя, но тот от постоянной одышки вечно без голоса. А к обеду что-то с бульканьем разошлось, прорезалось через колючки, сковавшие горло, прорвалось с надсадным кашлем и хрипели мы уже на пару с Ульвеном-волком. Только он этой своей бархатной хрипотцой мог любую девицу до дрожи в коленках довести – хоть служанку, хоть её чопорную госпожу, а мне достался мерзкий лай: как у подростка, что перепил накануне, отмечая свой первый волос в причинном месте.
Жар с лихорадкой мимо прошли, и то счастье. Болеть сейчас совсем не с руки – работа не сделана. А подонка, как известно, ноги кормят, руки поят.
– Ветерок, вот не знай, что ты девка, умом бы тронулся, ей-богу! – хохотнул Ульвен. – А давай в Сером квартале сегодня позабавимся! У этих чистокровок же бошки поломаются: ты ж по виду и на голос – малец как есть, а пахнет-то совсем другим! Вот я посмеюсь, как они клыками скрипеть будут в непонятках… И ведь первого, у кого на пацана хвост дёрнется, сами же на нож и поставят…
– Хыр-р, – бросила я на него взгляд исподлобья.
Нет, Ульвен совсем отбитый: с такими шутками в Серый квартал соваться. Но его тоже понять можно – обида гложет. Не принимают там полукровку за своего. Это у нас он Ульвен-волк, а там – презренный собачий выкормыш. И ладно бы человеческая баба от волка понесла – такое редко, но случается. Позабавиться с девицами волки завсегда охочи, да только потомство им намеренно не оставляют. А в случае Ульвена всё ещё хуже вышло: волчица от человека родила. Да та волчица сама через пару месяцев свой позор осознала, сбросила нежеланного щенка под кустом, да и вернулась к своим.
Так что ни оборачиваться Ульвен не умел, ни какой-то физической силой сверх человеческой наделён не был. Так, осколками досталось: запахи чуять умел да своей пленительной хрипотцой девиц очаровывать.