Принцесса-папарацци - стр. 32
Мне ничего не оставалось, кроме как присоединиться к этой веселой компании. В конце концов, я и впрямь продюсер, и договариваться с этими людьми – действительно моя работа. Точно также как работа Хенри и Норберта – почти круглосуточные съемки в заснеженной тайге на ледяном ветру. Или под палящим солнцем знойной монгольской пустыни, как на прошлом их проекте. Недаром у наших немцев такие обветренные загорелые лица.
Стоило мне подойти к столу, как мне тут же подвинули стул и налили рюмку. Пить я, естественно, не собиралась. Но демонстративно отказываться не стала. Пусть себе стоит стопарик, ни к чему нам отрываться от коллектива. А под шумок буду себе лимонад прихлебывать. Ээээ… А здесь вообще-то есть лимонад?
Неожиданно мне на выручку пришел папа Влада.
– Хотите зеленого чая?
Я взглянула на него с благодарностью и кивнула. Выяснилось, что папа Влада не кто-нибудь там, а полковник спецслужб. А еще он был единственный кроме меня на этом празднике жизни, кто сегодня не пил водку. Правая нога Александра, так звали полковника, была забинтована, и передвигался он при помощи трости. Матвей Иванович шепнул мне, что полковника ранили на задании.
Во втором часу ночи приехал наконец Пустов. И с порога заявил, что ему нужно сказать мне пару слов «по делу». Мы вышли в коридор. Далеко уходить с ним я, наученная горьким опытом, боялась.
– Вы решили вопрос с деньгами? – спросил он, обдав меня трехдневным перегаром.
– Послушайте, но вы же понимаете, что здесь, на кордоне, нам деньги взять просто неоткуда! Моя коллега хотела приехать за нами, но объявили штормовое предупреждение. Шеф уверяет, что договаривался об оплате после съемок. Давайте решим дело миром…
– Платите деньги, и решим.
– Вы меня простите, но никакого иного решения, кроме оплаты после съемок я вам предложить не могу. Давайте оставаться цивилизованными людьми. Да, возможно руководители друг друга недопоняли. Но мы же не можем из-за этого работать голодными. Вы предоставляете жилье и питание – мы оплатим по прейскуранту, когда вернемся в город.
– Я не собираюсь кормить этих фашистов в долг, – безапелляционно заявил начальник участка.
– Война закончилась семьдесят лет тому назад…
– Я все сказал. Давайте как-то договариваться.
И тут он бесцеремонно уставился на мою грудь.
– Я боюсь, что никакого другого решения просто не могу вам предложить, – твердо сказала я.
– Ну тогда мы вас просто отсюда не выпустим. Карабины заряжены, телефон отберем.
Не помня себя от ярости, я взбежала вверх по лестнице и хотела тут же позвонить Наташе по спутниковому телефону. Но его не было. Кто-то рылся в моих вещах. Телефон у нас уже отобрали.