Принцесса на горошине. Не такая, как все - стр. 47

Лиля дёрнула плечом.

– Не знаю. То есть, понятия не имею, что нам с тобой обсуждать. Мы с тобой незнакомы. А вот мама хочет с тобой встретиться.

От этих её слов я занервничала. Не нашла ничего другого, как пообещать:

– Об этом тоже поговорим. Почему бы тебе не приехать ко мне?

– Когда?

– Когда у тебя будет свободное время.

– Вообще, у меня завтра выходной.

– Вот и отлично. – Я ободряюще ей улыбнулась. Даже мысленно никак не могла заставить назвать её сестрой. Даже в моём сознании это звучало дико. – Я пришлю за тобой машину.

Лиля, наконец, улыбнулась.

– Было бы круто.

Я посмотрела на молодого водителя.

– Коля за тобой завтра приедет.

Лиля на Колю посмотрела, я бы даже сказала, присмотрелась всерьез. Кивнула весьма благосклонно. А потом ко мне повернулась и попросила:

– А можно на какой-нибудь крутой тачке? Чтобы все обалдели?

– Специально приобретем для этого случая, – ядовито проговорил Рыков. И показательно взглянул на часы: – Марьяна Александровна, у вас через час встреча.

– Какая ещё встреча? – переспросила я у него, когда мы сели в автомобиль. Лиля возвращалась на рабочее место, я посмотрела её вслед.

– Косметолог, Марьяна. Или отменить?

Я моргнула.

– Ах, да. Я совсем забыла.

Косметолог, массажист, стилист…. Куча всяких важных встреч в моей жизни. О которых я в последнюю неделю напрочь позабыла.

– Поедем. Мне нужно расслабиться.

– Вот это правильно. А то занимаемся какой-то откровенной фигнёй.

– Пал Палыч! – не сдержалась я, и мы все замолчали.

Вечером приехал Абакумов, и совсем не обрадовался новостям о том, что я встречалась с новоявленной родственницей. А я, если честно, совсем не обрадовалась его приезду. Потому что не понимала, что всё это означает. Вторую ночь он ночует вне дома, вне семьи, а, значит, должен будет как-то объяснять своё отсутствие, тут уже не расскажешь, что случайно заснул в офисе. Или это значит, что он уже объяснился с женой, просто меня почему-то в известность об этом не ставит.

Наверное, мне нужно было задать конкретный вопрос, а я почему-то молчала. Не получалось у меня спросить. И от этого замалчивания, я чувствовала неловкость, себя виноватой чувствовала перед его женой, перед его детьми. Раньше Димка возвращался вечерами к ним, и мне, хоть и было тяжело, но казалось это правильным. А сейчас я не знала, как отреагировать. Но, судя по поведению Абакумова, самой правильной моей реакцией было именно молчание. Чтобы я приняла его присутствие в моём доме, рядом со мной, как само собой разумеющееся. И лишние вопросы не задавала.

Услышав про Лилю, Дмитрий Алексеевич откровенно поморщился.