Принцесса на горошине. Не такая, как все - стр. 25

– Ты мне не веришь?

– У меня нет повода тебе верить, – честно сказала я. – Я тебя не знаю.

– Я говорю правду, – упорствовала она. – Я твоя сестра. По матери.

– Моя мать умерла много лет назад.

– Кто тебе об этом сказал?

– Отец. Для чего ему врать про такое?

Лиля пожала плечами.

– Наверное, повод был. Кстати, ты была на её могиле?

– Мама похоронена и кремирована во Франции. Там, где погибла.

– Как удобно, – фыркнула девица. А мне за это фырканье захотелось схватить её за руку и вытолкать из моего дома. Правда, я даже не пошевелилась, осталась сидеть на месте. А Лиля приблизилась к столу, присела напротив меня, на самый краешек стула. Сложила руки на столе, наклоняясь ко мне, посмотрела прямо в глаза и сказала: – Марьяна, я говорю тебе правду. Я твоя сестра, а наша мама жива. Она живёт в Ржеве. Всего лишь двести километров от Москвы.

Я невольно нахмурилась.

– Ржев? Причем здесь Ржев?

Лиля откинулась на стуле, развела руками.

– Мой отец оттуда родом. Вот мы и живём там последние двадцать лет.

– Бред какой-то, – вырвалось у меня.

– Хочешь, я тебе фотографии покажу?

– Фотографии?

– Мамы. И меня. У тебя есть её фотографии?

– Есть, – осторожно кивнула я.

– Думаю, она сильно изменилась. – Лиля хмыкнула, вдруг призадумавшись. – Всё-таки столько лет прошло, да и… уровень жизни у неё изменился. Но всё равно ты сможешь её узнать.

Я с замиранием сердца следила за тем, как Лиля достает из сумочки смартфон, что-то в нём отыскивает, а потом протягивает его мне. Я не взяла его в руки, только взглянула.

На экране было фото женщины… Я сделала осторожный вдох, буквально втянула в себя воздух, едва не задохнувшись при этом.

У меня были фотографии мамы, достаточно много. Они были собраны в специальном альбоме, и с моих лет восьми хранились в моей комнате. В детстве я достаточно часто на них смотрела, даже разговаривала с ними. Мне хотелось, чтобы у меня была мама, как у всех детей, но папа всегда с сожалением говорил, что с судьбой не поспоришь. Случилось так, как случилось, и мы остались с ним вдвоем. Мама погибла в автокатастрофе, в одну из их поездок во Францию. Страшная авария на серпантине, машина сорвалась с обрыва, и опознавать, в принципе, было нечего, поэтому он и принял решение о кремации. Повзрослев, я задала отцу вопрос: почему он решил похоронить маму не на родной земле, а он, после короткой паузы, сказал, что мама очень любила Францию.

Сейчас, вспомнив обо всём этом, я впервые подумала о том, как глупо звучали аргументы отца. «Мама любила Францию». Но я была не приучена сомневаться в его словах, и тогда поверила безоговорочно. А теперь вот… чувствую себя глупо.