Принцесса и чудовище - стр. 57
– Мой лорд! – раздался от дверей отчаянный вопль.
Демистон резко обернулся, непроизвольно нашаривая рукоять сабли. В дверях застыл слуга-старик. Его седые волосы стояли дыбом, а лицо исказила гримаса неподдельного горя. Вцепившись сухими пальцами в развороченный дверной проем, он смотрел на пол, на тело Верони-младшего. Из-за плеча старика выглянул приземистый человек с пухлыми румяными щеками, напоминавший повара. Увидев тело, он что-то буркнул, оттолкнул слугу и бросился к Фарелу, расстегивая на ходу большую кожаную сумку. Демистон, опознав в прибывшем лекаря, обернулся к лорду Верони, но было поздно – тот отошел в сторону и застыл над телом сына, безучастно наблюдая за суетой лекаря.
– Лорд Верони, – позвал капитан.
Тот бросил на гостя холодный взгляд, и Корд понял, что Джилан окончательно пришел в себя.
– Капитан Демистон, – медленно произнес лорд. – Благодарю вас за ваше… предположение. А сейчас, пожалуйста, оставьте нас.
Корд посмотрел на мертвого Фарела, застывшего у ног отца, и медленно склонил голову.
– Примите мои соболезнования, лорд Верони, – сказал он, отводя взгляд от мертвеца.
Джилан сдержанно кивнул, и Корд, развернувшись на каблуках, пошел к дверям.
– Вилам, – лорд повысил голос. – Проводи гостя.
Потрясенный старик вскинул голову, словно очнувшись от кошмарного сна, и отлепился от двери. Он улыбнулся капитану – вымученной улыбкой, раз и навсегда заученной для обращения к господам, – и медленно зашаркал по коридору.
Корд шел следом, едва сдерживаясь, чтобы не пуститься бегом. Он отчаянно кусал губу, пытаясь разрешить новый ребус, появившийся перед ним. С одной стороны, все было ясно. Но с другой…
Из ворот особняка Верони он выскочил будто ошпаренный и с ходу взлетел в седло заплясавшей лошадки.
– Пошлите гонца в Башню! – крикнул он сержанту, изумленно взиравшему на начальство. – Фарел Верони мертв!
И вонзил каблуки в бока своего пожилого скакуна. Сейчас он хотел только одного – переговорить со старшим Летто. Немедленно.
На узкой улочке было тихо. Высокие стены каменных домов стиснули ее с двух сторон, как скалы, стискивающие потаенную тропу. Здесь, на оборотной стороне роскошных особняков, мало кто бывал. Зеленщик с корзинами, молочник с тележкой, мясник… Вот кто обычно навещал эти задворки. Крепкие дубовые двери с зарешеченными окошечками сливались с темными камнями, стараясь стать незаметными. Сюда почти никогда не заглядывало солнце, здесь царствовали тени. Даже слуги из особняков пользовались безымянной улочкой с великой неохотой – в одиночку лучше не появляться в этом лабиринте. Особенно вечером, когда в кромешной тьме здесь так легко встретить того, кто без лишних слов пырнет встречного кинжалом – просто так, проходя мимо, только из-за того, что времена нынче неспокойные и лучше ударить первым, не дожидаясь встречного выпада.